– Посмотри на меня.
Я не смотрю, мой взгляд украдкой скользит по белой стене позади него.
– Лия.
Я не Лия. Перестань называть меня Лией. Но я этого не говорю, потому что это не имеет значения. Не для Адриана.
– Это девятое.
Я молчу. Он может делать с моим телом все, что захочет. Во всяком случае, он уже думает, что это Лия, а не я.
– Десятое. – Он смотрит на часы. – Счет будет расти с каждой минутой, когда ты, черт возьми, не смотришь на меня.
Мой взгляд скользит к нему, и я надеюсь, что он такой же мертвый, как я себя чувствую. Надеюсь, он видит всю жестокость того, что делает со мной, как стирает мою личность. Но разве его это волнует? Потратит ли он хоть секунду своего драгоценного времени на то, чтобы подумать, что чувствует женщина, которую он привел с улицы?
Он не сделает этого.
Адриан подносит стакан с коньяком к губам, и большая часть льда уже растаяла. Я хочу глотнуть его больше всего на свете. Это сотрет мои чувства и заставит меня снова онеметь. Если я напьюсь, ему не повредит, что он видит во мне другую женщину.
Кажется, заметив, что я сосредоточилась на его напитке, Адриан делает паузу, прежде чем встать.
– Оставайся здесь и подними платье.
Я делаю, как он говорит, наблюдая, как он направляется к мини-бару и наполняет свой стакан еще льдом и алкоголем.
К тому времени, когда он возвращается, я прижимаю платье к животу, сидя на столе, полуобнаженная, и только мои белые кружевные трусики прикрывают мою киску. Он скользит к своему стулу и делает еще один глоток коньяка, как будто насмехается надо мной. Когда он отрывает губы от стакана, он перекатывает что-то во рту, прежде чем наклониться и прижаться холодными губами к внутренней стороне моего бедра.
Я задыхаюсь и опираюсь на одну руку. Он целует мое бедро, проводя кончиком льда по моей разгоряченной коже. Он тает в считанные секунды, оставляя за собой холодные и горячие следы. Адриан берет еще один, на этот раз зубами, и рисует новый след, начиная с того места, где остановился первый.
Я на мгновение теряю из виду коньяк, все мое внимание сосредоточено на том месте, где лед встречается с моей кожей, на том, как его губы слегка касаются моего бедра, его щетина создает невыносимое трение.
Моя голова откидывается назад, и я прикусываю нижнюю губу, пытаясь сомкнуть ноги.
– Держи их открытыми, – приказывает он, держа стакан на полпути ко рту. – Сколько?
– Ч-что?
– Ты разучилась считать, Lenochka?
О, так это его больная версия наказания сегодня. Я предпочитаю жгучую боль. По крайней мере, тогда я смогу думать о нем как о извращенном психе, которого я должна ненавидеть.
– Лия…
– Д-два, – Мой голос дрожит, и я ненавижу это имя, и его, и то, как он заставляет меня чувствовать себя невидимой.
Он смачивает губы и скользит еще двумя кубиками льда по внутренней стороне моего бедра, прежде чем перейти к другому, уделяя ему такое же мучительное внимание. К восьмому я уже брежу. Он всегда останавливается прямо перед тем, как его губы или кубик льда коснутся края моих трусиков, как будто он делает это нарочно, мучая меня нарочно, превращая меня в версию самой себя, которую я нарочно не узнаю.
Я задыхаюсь, мое сердце бьется в унисон, когда он спускает мое нижнее белье вниз по ногам, а затем бросает его на пол. Он нарочито медлителен, как будто точно знает, как это на меня подействует.
– Сколько, Лия?
– Восемь… – Я выдыхаю.
Он делает глоток коньяка и кладет еще один кубик льда между зубами. Я резко втягиваю воздух при виде того, как он смачивает губы, капает с его щетинистого подбородка. Но это все, что я успеваю увидеть, прежде чем он исчезает у меня между ног. Он прикладывает лед к моим мокрым складкам, и я дергаюсь на жесткой поверхности.
Не имеет значения, насколько я ожидала контакта, в тот момент, когда это происходит, это похоже на все фейерверки и взрывы, которые я никогда не думала, что это возможно.
Адриан хватает меня за бедра, удерживая на месте, и толкает кубик в самое чувствительное место. Холодная температура должна заглушить мое либидо, но оно только усиливается. Это может быть потому, что моя горячая температура плавит его в секунду или из-за преднамеренного прикосновения Адриана или его языка к моему клитору.
Как только кубик исчез, он берет другой и ставит стакан на стол. Надо бы воспользоваться случаем и выпить, но я не могу пошевелиться. Я в клетке, и это не из-за его пальцев, впивающихся в мои бедра. Если я уберу руку, я чувствую, что упаду.
Адриан толкает лед к моему входу, и я визжу, прежде чем прикусить губу, чтобы скрыть звук. Но на этом он не останавливается.
Его язык покусывает мой клитор, когда два его пальца вонзают лед глубоко внутрь меня. Моя спина выгибается, и кончик каблука чуть не падает с края стола.
Он грубо, старательно облизывает меня, словно наказывает и награждает одновременно. Как будто он поклоняется моему телу и одновременно преподает ему урок.
Я чувствую, как лед тает внутри меня, и это только усиливает удовольствие, которое я чувствую через клитор. Его зубы посылают электрические разряды в мою сердцевину. Он сосет, покусывает, затем щелкает языком по той тайной части меня, которую он не должен знать так хорошо.
Моя голова ударяется об один из изогнутых мониторов, когда я кончаю с приглушенным криком. Не в силах удержать платье, я позволила ему упасть, накрывая его голову, пока я оседлала волну удовольствия. Мои ноги отказываются от борьбы за то, чтобы оставаться в вертикальном положении, и падают, трясясь и свисая с края стола.
Адриан появляется из-под моего платья, облизывая губы. Переводя дыхание, я отвожу от него взгляд. Я не хочу смотреть на него, на высокомерие, написанное на его лице, на то, как он самодовольно владеет мной. О том, что я его гребаная Lenochka.
Я не она.
Он сжимает мой подбородок двумя пальцами и заставляет меня смотреть на него. – Ты не считаешь.
– Девять... Десять ... – Мой голос едва слышен, когда я смотрю на его руку. Он подносит стакан с коньяком к губам, и мое сердце разрывается.
Он допьет, и я ничего не получу от всего этого.
– Хочешь выпить? – спрашивает он небрежно, словно, не замечая нетерпения на моем лице.
Он играет в дурацкую игру, но как бы мне ни хотелось выпить, я не стану играть ему на руку.
– Какой в этом смысл? Ты просто скажешь «нет».
– Ты можешь попробовать.
– Серьезно? – Я говорю так же недоверчиво, как и чувствую.
– Иди сюда. – Он тянет меня за руку, и я, спотыкаясь, поднимаюсь на ноги, пока не оказываюсь перед ним на дрожащих ногах. Он разворачивает меня и сажает к себе на колени, так что я оказываюсь лицом к столу.
Моя спина приклеена к его твердой стене мышц, а ноги зажаты между его. Выпуклость упирается в мою больную спину, и мне требуется все мое мужество, чтобы оставаться неподвижной, не извиваться и не дергаться.