— Я хочу перенести сюда свою зону боевых действий.
— Ладно. — Я делаю паузу, прежде чем подчиниться. — Ты можешь это сделать, Коля?
— Я забочусь о Яне.
— Я сделаю это.
— Будет лучше, если вы не будете делать этого. Боссу это не понравится.
— Я же сказала, мне все равно, что ему нравится, а что нет.
Коля остается там несколько секунд, и когда становится ясно, что я не сдвинусь с места, он тихо вздыхает.
— Очень хорошо.
— Я тоже хочу пойти! Я тоже хочу пойти! — Джереми отпускает меня и идет к ближайшему охраннику своего отца. — Возьми меня, Коля.
— Не спускай с него глаз. — Коля наклоняет голову в сторону Яна, и я киваю.
Когда за ними закрывается дверь, я натягиваю одеяло на его тело.
— Ян, мне жаль, что твой босс — главный гребаный придурок.
Его губы шевелятся в подобии улыбки, прежде чем он открывает глаза. Когда он говорит, его голос хриплый.
— Он всегда был таким. Ты заметила это только сейчас?
— Ян! Тебе что-нибудь нужно? Принести тебе воды или еды или…
Мои слова обрываются, когда он поднимает руку и обхватывает мою.
— Спасибо, что спасла меня.
— Не за что…
Взгляд его глаз вкупе с его прикосновениями сбивают меня с толку. За ними что-то есть, но что?
Словно почувствовав мою реакцию, он убирает свою руку.
— В знак благодарности я хочу, чтобы ты кое-куда сходила.
— Кое-куда?
— Коля — единственный охранник внутри. Так что теперь, когда его здесь нет, тебя никто не остановит.
— Остановит меня от чего?
— Второй этаж, госпожа Волкова. Тот, на который вы смотрите уже несколько недель.
Мое сердце подпрыгивает к горлу, когда я слышу его слова. Он заметил.
Я подумывала о том, чтобы подняться туда с тех пор, как у меня появилась возможность прийти сюда и навестить Яна, но Коля всегда, без сомнения, провожает меня после каждого визита.
И у меня не хватило смелости вернуться ночью, особенно с тем, как часто я теряю сознание из-за интенсивного траха Адриана.
— Коля — человек номер один и доверенное лицо Адриана. — говорит Ян. — Его верность лежит на нем и всегда будет лежать, что бы ни делал босс. Не сомневайся, если он вас найдет, то без колебаний сдаст, так что вам лучше поторопиться.
— Что насчет тебя, Ян? Разве это не навлечет на тебя неприятности?
— Я всего лишь спящий пациент. Я сделаю вид, что ничего не знаю.
— Он подмигивает, и мое сердце громыхает.
Черт возьми. Я видела это подмигивание раньше, но где? Где?
— Иди. — шепчет он.
Какая-то часть меня не хочет этого, какая-то часть хочет зарыться головой в песок, как маленькая мисс Страус.
Но эта часть не побеждает.
Потому что большая часть меня хочет пойти туда и посмотреть, что происходит. Может быть, если я это сделаю, то смогу найти выход из ситуации, в которой нахожусь. Может быть, я, наконец, смогу избавиться от кошмаров.
Я сжимаю руку Яна в знак благодарности и выхожу из комнаты. Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, потому что знаю, что Коля скоро вернется. Как только я оказываюсь на втором этаже, по моей коже ползут мурашки.
Марионеточные струны щелкают у меня на шее, когда я делаю механические шаги по коридору. Я не должна знать, куда иду, и все же мне кажется, что знаю.
Я не открываю ни первую, ни вторую дверь и вместо этого останавливаюсь перед последней справа. Комната с окном, которое я видела в тот день.
Мои пальцы дрожат, когда я поворачиваю дверную ручку. Я ожидаю, что она захлопнется и закроет меня, но в воздухе раздается тихий щелчок.
Когда она открывается, петли издают тихий скрипучий звук, как в фильмах ужасов и душераздирающих триллерах.
Я не знаю, почему я думаю, что монстр ждет меня на другой стороне.
Это не так.
Все гораздо хуже.
Кто-то лежит на простой кровати.
Провода подсоединены к руке человека. Они неподвижны, словно мертвые. Но сигнальная машина справа показывает нормальный ритм.
Гудок.
Гудок.
Гудок.
Мои потные пальцы отпускают дверную ручку, когда я медленно приближаюсь к кровати. Мои ноги вот-вот подведут меня, мое сердце стучит так громко, что сломало бы машину, если бы оно было прикреплено к одной из них.
Я прикрываю рот ладонями и смотрю на лежащего там человека.
На ней белая ночная рубашка, как в кошмарном сне, темные волосы разметались по подушке, а кожа бледная, как паста.
Шерстяная простыня закрывает ее до груди, а руки скрещены на животе, как будто она лежит в гробу.
Лия Волкова.
Настоящая Лия Волкова.