— Рассказывайте же, друзья мои, — обратился к нам герцог Шан, откинувшись на спинку резного кресла и с улыбкой наблюдая за нашим пиршеством. — Что привело вас в Хайган? Какие вести из внешнего мира?
Ян, которая ела с куда большим изяществом, чем я, отложила палочки и принялась рассказывать о своих злоключениях, о тирании брата, о заговоре и о том, как нам удалось бежать. Голос ее дрожал от негодования, когда она описывала зверства, творимые узурпатором, и глаза ее наполнялись слезами, когда речь заходила о погибших друзьях.
Я слушал ее рассказ с большим интересом. История, которую поведала Ян, была ужасна, но в ней не было ничего удивительного. Похоже, жажда власти — это универсальное зло, не зависящее от мира.
Герцог Шан слушал очень внимательно, хмуря седые брови. Когда Ян закончила свой рассказ, он долго молчал, задумчиво глядя на огонь.
— Мрачные времена настали для Арантеи, — произнес он наконец. — Твой брат… он всегда был честолюбив, но я не мог и предположить, что он зайдет так далеко. Пару дней назад пошли слухи о смерти императора, о героях, призванных для свержения твоего брата…
— Дядя, ты должен помочь мне! — воскликнула Ян, вскакивая со стула. — Ты — единственный, кто может остановить его! Народ ждет своего законного правителя!
Герцог Шан поднял руку, призывая ее к спокойствию.
— Не горячись, дитя моё. Я помогу тебе. Но нам нужно действовать осторожно. Силы сейчас не равны. Твой брат контролирует столицу и большую часть армии.
— Но у тебя есть верные люди! — не унималась Ян. — В Хайгане тебя любят и уважают! Мы поднимем восстание, свергнем тирана и вернем трон законной наследнице!
— Не все так просто, Ян, — с грустью произнес герцог, качая головой. — Открыто выступить против твоего брата — значит обречь Хайган на верную гибель. Нам нужно время, чтобы собрать силы, заручиться поддержкой… Да и ты сама, дитя мое, измотана. Вам всем нужен отдых после такого путешествия.
— Но дядя… — начала было Ян, но герцог остановил ее жестом.
— Никаких «но», моя дорогая. Я понимаю твоё нетерпение, но сейчас нужно действовать с умом, а не рубить с плеча.
Он поднялся из-за стола и, подойдя к камину, задумчиво оперся о каминную полку.
— Я распоряжусь приготовить для вас комнаты. Отдохните с дороги, наберитесь сил. А завтра обсудим все подробнее.
Он повернулся к нам и тепло улыбнулся.
— Не беспокойтесь ни о чем. В Хайгане вы в безопасности.
Он хлопнул в ладоши, и в зал бесшумно вошли слуги.
— Проводите наших гостей в восточное крыло, — распорядился герцог. — И позаботьтесь о том, чтобы им ничего не было нужно.
— Слушаюсь, ваша светлость, — поклонились слуги и, жестом приглашая нас следовать за ними, направились к выходу из зала.
Ян все еще выглядела озабоченной, но спорить с дядей не стала.
— Спасибо, дядя, — тихо сказала она, следуя за слугами.
Я же, честно говоря, был рад такому повороту событий. Перспектива провести несколько дней в роскошном дворце, наслаждаясь отдыхом и вкусной едой, меня вполне устраивала. Да и Тинг, судя по тому, как она довольно жмурилась, разглядывая богато украшенные потолки, тоже была не против такой передышки.
— Ну что, воин, — прошептала она мне на ухо, когда мы поднимались по широкой мраморной лестнице, — не так уж и плохо быть спасителем мира, правда? Горячие ванны, мягкие перина…, а еще, надеюсь, тут найдутся сливки!
Я усмехнулся. Кажется, Тинг с её любовью к комфорту быстро обживется в этом дворце…
Восточное крыло, которое отвели для нас, оказалось просто огромным. Для Ян приготовили настоящие королевские покои, с балконом, выходящим в сад, полный благоухающих цветов. Мне досталась не менее роскошная, хотя и более скромная комната. Тинг, осмотрев предложенные варианты, выбрала себе место на мягком ковре у камина в моей комнате.
— Здесь уютнее, — заявила она, сворачиваясь калачиком. — И теплее. А ты, воин, не забудь спросить про сливки!
Я покачал головой. Кажется, эта пушистая бестия решила прочно обосноваться в моей жизни…
И впервые я нормально поспал. Ровно до того момента, как начался рассвет.
С первыми лучами солнца, пробивающимися сквозь щели в ставнях, начался мой путь воина Ци. Тинг, не теряя времени на сантименты, разбудила меня ни свет, ни заря и выволокла на свежий воздух.
— Для начала нужно привести твое тело в порядок, — заявила она, смерив меня критическим взглядом.
И началась муштра. Отжимания, приседания, прыжки, бег до седьмого пота — и это только разминка. Я, привыкший к сидячему образу жизни, кряхтел, пыхтел, но старался не ударить в грязь лицом. Тинг, наблюдая за моими потугами, лишь ехидно ухмылялась.
— Неужели ты думаешь, что победить армию злобного врага можно, просто размахивая мечом? — подтрунивала она. — Тебе нужна выносливость, гибкость, сила духа!
И я стискивал зубы, заставляя себя двигаться дальше, превозмогая боль в мышцах и одышку.
После изнурительной тренировки Тинг отвела меня на поляну, залитую утренним солнцем. Здесь, среди благоухающих трав и цветов, она начала обучать меня медитации.
— Закрой глаза, — велела она, — и сконцентрируйся на своем дыхании. Не пытайся контролировать его, просто наблюдай, как воздух входит в твои легкие и выходит обратно. Почувствуй, как с каждым вдохом ты наполняешься энергией, а с каждым выдохом — избавляешься от напряжения.
Легко сказать! Мои мысли, словно стая испуганных птиц, метались в голове, отказываясь подчиняться. То и дело всплывали образы дочери, воспоминания о прошлой жизни, тревоги о будущем. Тинг, казалось, читала мои мысли.
— Не гони их прочь, — спокойно произнесла она. — Просто наблюдай за ними со стороны. Они как облака, плывущие по небу, — ты видишь их, но они не властны над тобой.
Я старался следовать ее инструкциям. Постепенно мысли действительно стали успокаиваться, дыхание — выравниваться. Я начал ощущать свое тело, каждую мышцу, каждую клеточку. И ещё… что-то неуловимое, вибрирующее, словно крошечная искорка где-то в районе солнечного сплетения.
— Вот она, — прошептала Тинг, словно угадав мои ощущения. — Это и есть твоя Ци. Пока ещё слабая, еле заметная, как огонёк свечи на ветру. Но ты научишься раздувать это пламя.
Так начались мои ежедневные тренировки, которые вскоре превратились в неотъемлемую часть моей жизни. День за днем я погружался в этот новый мир, полный физических и духовных испытаний. Физические упражнения, от которых поначалу ныли все мышцы, чередовались с медитацией, во время которой я учился познавать собственное тело и контролировать бурлящую в нем энергию. Уроки боя — с беседами о природе Ци и сложной философии боевых искусств, которые Тинг излагала с поразительной ясностью и глубиной.
Тинг оказалась строгим, требовательным, но справедливым учителем. Она не жалела меня, выжимая из меня все соки, заставляя выкладываться на полную, преодолевая боль и усталость. Но при этом она всегда была готова поддержать, подбодрить в трудную минуту, объяснить непонятное, развеять сомнения.
Дни летели за днями, сливаясь в единый поток тренировок, медитаций, спаррингов. Я чувствовал, как меняюсь, становлюсь сильнее, выносливее, дисциплинированнее. Я уже не падал замертво после получаса пробежки, научился отключаться от внешнего мира, концентрироваться во время медитации, даже основам некоторых базовых приемов боя, которые поначалу казались мне верхом совершенства.
— А ты не так уж безнадежен, — с усмешкой заметила Тинг, наблюдая, как я отрабатываю удар ногой. — Ещё немного, и сможешь дать отпор паре-тройке гоблинов.
— Спасибо, обнадежила, — буркнул я в ответ, но в глубине души ликовал.
И вот настал день, когда Тинг объявила:
— Сегодня мы начнем осваивать первую ступень Медного пути — Искру.
Она отвела меня на ту же поляну, где проходили мои первые уроки медитации.