— Ян… — прошептал я, невольно подавшись к ней, забыв о боли, пульсирующей в плече. Её ладонь оказалась в моих руках — ледяная, словно я коснулся осколка вечного льда. — Мне… мне очень жаль. Не нахожу слов, чтобы выразить, как…
— Это не твоя вина, — Ян подняла на меня глаза, затуманенные болью, но такие живые и выразительные, и я увидел в них немой вопрос, мольбу о поддержке, о капле человеческого тепла в этом холодном мире, полном боли и предательства. — Я… просто… мне нужно было кому-то рассказать… выговориться…
Неожиданно для себя я почувствовал, как к горлу подкатывает тугой, болезненный ком, мешая дышать. Мне захотелось прижать её к себе, укрыть от всей жестокости этого мира, от боли, которая плескалась в её глазах, словно корабль во время шторма… Что это было? Отголоски любви к моей собственной дочери, которую я потерял не так давно? Или что-то другое, не поддающееся объяснению?
В этот миг, глядя в её глаза, я понял, что Ян значит для меня гораздо больше, чем просто союзница, чем напарница по несчастью. Она стала для меня чем-то важным, ценным, тем, что нужно было оберегать.
Дверь со скрипом распахнулась, вторгаясь в нашу атмосферу неловкого молчания. На пороге стояла Тинг, её усы были нервно прижаты к морде, а в ярко-голубом взгляде светилась тревога.
— Вот вы где! — проворчала она, заметив наши руки, но я заметил, как дрожат кончики её усов. — Не время для телячьих нежностей! Войска Танзина у ворот. И, кажется, у них новое оружие.
— Что ты имеешь в виду? — Ян резко выпрямилась, её лицо стало сосредоточенным, и вся её слабость как будто испарилась.
— Лазурный нефрит, — ответила Тинг, и её голос прозвучал необычно глухо. — Наши разведчики докладывают, что Танзин захватил шахту и раздобыл огромное количество этого камня. А это значит…
— Это значит, что у нас серьёзные проблемы, — закончила за неё Ян, и её голос не дрожал — он звенел, как сталь.
— Видимо, узурпатору помогают не только наёмники, — согласно процедила Тинг, нервно подёргивая хвостом. — Нефрит усиливает Ци, особенно у молодых магов. Если Танзин даст своим солдатам такое преимущество…
— Хайган не продержится и дня, — закончила за неё Ян, и её лицо стало совсем бледным. — Нужно что-то делать…
— Нужно дать нашему воину отдохнуть, — вздохнула кошка и вышла, виляя хвостом.
Ян успокаивающе прикоснулась еще раз к моей руке и последовала за своей наставницей.
Ночь опустилась на Хайган тревожной тенью. Ожидание атаки висело в воздухе гуще дыма от костров, на которых воины точили клинки и готовили скудный ужин.
Я не сомкнул глаз до самого рассвета. Мысли, как испуганные птицы, метались в клетке сознания. Танзин… нефрит… неужели у Хайгана нет шансов?
К моему удивлению, рассвет наступил без боя. Войска Танзина словно бы затаились, выжидая, готовя что-то зловещее в своей тишине. Ян, проведя всю ночь за составлением боевых планов, побледнела и осунулась, но в её глазах горел стальной огонёк.
К концу следующего дня стало ясно — Танзин взял паузу. Видимо, распределение трофейного нефрита и разработка новой тактики атаки требовали времени. Драгоценное время, которое решили не тратить впустую и защитники Хайгана.
Тинг передала мне кусочек нефрита, который способствовал моему излечению. Это был крохотный осколок, но стоил он прилично. Ян рассказала как им пользоваться.
Лазурный камешек, подаренный Тинг, творил чудеса. Сила, буквально струившаяся из него, прогнала последствия истощения, раны затянулись без следа. Я чувствовал себя так, словно родился заново — полным сил, готовым сражаться.
— В бой рвётся наш воин? — проворчала Тинг, когда утром следующего дня она застала меня за упражнениями с деревянным мечом. — Рановато ещё для подвигов!
Но в её глазах я заметил не прежнюю насмешку, а что-то похожее на удовлетворение.
— Тинг права, тебе нужно тренироваться, — Ян, появившаяся на пороге тренировочного двора с подносом в руках, улыбнулась. — Но сначала — завтрак. Даже самым стойким воинам нужно подкрепляться.
Все-таки Ян необычная принцесса, не гнушается принести угощение обычному воину. Хотя… Не совсем уж и обычному.
Я с удовольствием позавтракал рисовыми лепешками с медом и сушёными фруктами — дар местной кухни, от которого я уже не мог отказаться.
— Ну что, готов к настоящей работе? — спросила Тинг, когда мы закончили с завтраком. Её тон не допускал возражений.
Не успел я опомниться, как она создала иллюзию воина, вооруженного бамбуковым шестом. Он, а точнее Тинг в его лице, вытолкнул меня за ворота тренировочного двора.
Как я понял из объяснений Ян, Тинг маг иллюзий, но при этом она может точечно создавать ударные волны. Когда иллюзия обозначает удар, место удара Тинг наполняет волной Ци. Мой организм воспринимает это как полновесный удар.
— Давай, воин, покажи, чему научился! — прокричала учитель, ловко парируя выпад моего тренировочного меча. — А то так и будешь слюни распускать да с принцессой сюсюкать!
Ян, недовольно фыркнув, устроилась поудобнее на лавке возле сакуры, наблюдая за моими потугами.
— Она права, — заявила принцесса. — Давай, удиви её!
— Легко тебе говорить, — проворчал я в ответ, принимая боевую стойку.
Использование нефрита оказало на меня поистине благотворное воздействие. Чувства обострились до предела — я слышал тихий шелест опадающих лепестков в саду за окном, чувствовал еле уловимый аромат жасмина, доносящийся откуда-то издалека, видел блики солнца на пылинках, танцующих в воздухе. Разум очистился от лишних мыслей, от тревог и сомнений, оставив лишь ясность и спокойствие. Ци текла по жилам бодрым потоком, наполняя меня энергией и силой, словно горный ручей, пробивающийся сквозь камни.
Я был здоров, крепок, словно закалённый в горниле меч. Но одного этого было недостаточно. Опыт… опыт боевых столкновений, умение владеть своим телом и магией в пылу сражения, холодная голова и быстрая реакция — всё это нельзя было обрести по мановению волшебной палочки, даже в этом мире, где магия была реальнее дождя и ветра.
Тинг, словно хищная птица, кружила вокруг, выжидая удобного момента для атаки. Её движения были стремительными, бесшумными, как у призрака. Я едва успевал парировать её удары, чувствуя, как пот заливает лицо, а дыхание сбивается.
— Слабак! — усмехнулась Тинг, отражая мой неуклюжий выпад. — С такими навыками тебя первый же крестьянин с вилами загонит на дерево!
И тут раздался пронзительный звон набатного колокола. Тревожный сигнал пронёсся над городом, срывая с деревьев последние осенние листья и загоняя птиц в испуганные стаи.
— Началось! — Тинг мгновенно развеяла иллюзию. Кошка преобразилась, её расслабленная поза стала собранной, взгляд — ледяным. — Они атакуют!
Уже через несколько минут мы с Ян и Тинг стояли на стене, наблюдая за тем, как войска Танзина черной волной нахлынули на равнину перед Хайганом.
Но это были уже не те наёмники, с которыми мы сражались раньше. В их движениях чувствовалась уверенность, сила и ещё что-то, неуловимое и пугающее.
— Лазурный нефрит, — прошипела Тинг, её усы дрожали. — Он и в самом деле дал им нефрит… Глупец! Он же не знает, какую силу выпускает на волю!
Я сжал в руке свой крошечный камешек, чувствуя его прохладу и лёгкое покалывание. Он как будто тоже ощущал приближение опасности, вибрацию множества других, более мощных источников Ци.
— Макс, будь осторожен, — Ян коснулась моего плеча, и я повернулся к ней. В её глазах застыла тревога. — Нефрит делает их сильнее, но… неуправляемыми. Они — как дикие звери, напоенные кровью.
Она не успела договорить, как тишину, царившую на поле перед домом, разорвал пронзительный, полный ярости боевой клич. Воины Танзина, словно демоны, вырвавшиеся из преисподней, бросились на штурм. Их лица были искажены нечеловеческой свирепостью, а глаза горели фанатичным огнём.