— Я догадывалась об этом, — сказала Тинг, ее голос был спокоен и уверен. — Я хотела предупредить тебя, Макс, но ты сам справился. Ты молодец.
— Ты знала? — спросил я с удивлением. — Но как?
— Я чувствовала это, — ответила она. — Со стороны виднее. Когда смотришь на вашу битву с помощью Ци, то многое понимаешь. Я чувствовала связь между тобой и драконицей. Я знала, что эта битва будет не простой. Но я также знала, что ты справишься.
Ее слова согрели мое сердце. Я был рад, что она верила в меня.
— Но что это все значит? — спросила Ян, выходя из оцепенения. — Почему драконица появилась в сознании Макса?
— В сознание могут пройти только очень близкие друг другу люди, — задумчиво проговорила Алисия. — Либо… наоборот, совершенно противоположные друг другу. Антиподы.
— Я не знаю, — признался я, чувствуя как по спине пробегает холодок. — Но я чувствую, что это как-то связано с Танзином. И с Кольцом Дракона.
— Нам нужно больше информации, — сказала Алисия. — Нам нужно разобраться в этом.
— Я согласна, — кивнула Тинг. — Но сейчас нам нужно отдохнуть. Завтра нас ждет новый день, и нам понадобятся силы, чтобы продолжить борьбу.
Мы устроились на ночлег среди руин Каршура, укрывшись от холодного ночного ветра. Звезды сияли над нами, словно обещая надежду на лучшее будущее. И я верила, что мы сможем его достичь. Вместе. Но слова Алисии не давали мне покоя. Близкие люди или антиподы? Что связывало меня с этой драконицей, с этой девушкой с глазами цвета ночного неба?
***
Каршур встретил нас угрюмым молчанием. Соленый ветер с моря пронизывал до костей, разнося по разрушенному городу запах гари и соленой воды. Берег был усеян обломками кораблей, словно гигантскими ребрами мертвых левиафанов, выброшенных на песок. Разбитые лодки рыбаков лежали вперемешку с обломками домов, создавая сюрреалистичный пейзаж разрушения и отчаяния.
Некогда величественные здания теперь представляли собой груды камней и обугленных балок. Улицы, некогда полные жизни и смеха, были завалены обломками и засыпаны пеплом. Тишина разрушенного города была еще страшнее грохота битвы. Она давила на плечи, проникала в самые глубины души, наполняя ее тоской и безысходностью.
Но даже среди этого хаоса и разрушения чувствовалась надежда. Люди Каршура, выжившие после атаки Танзина, начали расчищать завалы, помогать раненым, восстанавливать свой город. Их лица были усталыми, но в их глазах горел огонек решимости. Они не сломились под натиском врага, они были готовы бороться за свое будущее.
Город, словно раненый зверь, медленно приходил в себя. Из-под завалов еще тянулись к небу столбы дыма, а воздух был пропитан горечью пепла и страха, но уже слышались голоса живых, и этот звук вселял слабую надежду. Именно на этом противоречивом фоне — разрушения и воли к жизни — к нам прибыли долгожданные, но от этого не менее тревожные послы Танзина. Весть о разгроме черной драконицы, словно вихрь, пронеслась по городу, не зная преград.
Переговоры были назначены на полуразрушенной пристани — том самом месте, где когда-то кипела жизнь, где радостно встречали корабли с товарами из далеких стран. Теперь же здесь царили тишина и опустошение, лишь соленый ветер, словно издеваясь, трепал черные флаги узурпатора, символы смерти и разрушения, словно насмехаясь над тщетными попытками людей восстановить то, что было разрушено до основания. Атмосфера висела тяжелая, напряженная, воздух буквально вибрировал от невысказанных угроз, сдерживаемой ярости и тревожного ожидания.
Со стороны Танзина прибыли двое — он сам и его загадочная спутница, девушка-дракон, о которой ходили самые невероятные слухи. Танзин, высокий и статный, словно высеченный из гранита, выглядел самоуверенно и надменно, словно победитель, принимающий капитуляцию поверженного врага. Его темные глаза, холодные и проницательные, блестели торжеством, но в этом блеске не было радости, лишь ледяное безразличие.
Девушка, облаченная в простой, но изысканный темный наряд, резко контрастирующий с ее неземной красотой, держалась немного позади Танзина, словно тень, не желающая выходить на передний план. Ее лицо было полностью скрыто под широкополой шляпой, украшенной лишь скромным черным пером, что делало ее похожей на загадочную птицу, прилетевшую из далеких, неизведанных краев. Казалось, она намеренно избегает излишнего внимания, стремясь остаться незамеченной, раствориться в толпе своих же воинов.
Однако, несмотря на ее старания остаться в тени, я физически ощущал на себе ее пристальный, пронизывающий взгляд. Словно это была не девушка, а диковинный хищник, изучающий свою жертву, препарирующий ее одним лишь движением глаз. Взгляд, способный видеть людей насквозь, проникая в самые сокровенные уголки их душ, вытаскивая наружу их самые потаенные мысли и желания. И от этой мысли, от этого ощущения собственной уязвимости мне стало не по себе.
Нас представляли Ян, Тинг, Алисия, я и военачальник Каршура — невысокий, коренастый мужчина с проседью в волосах и стальными нотками в голосе. Он был одним из немногих, кто не поддался панике во время атаки драконицы и продолжал руководить обороной города.
— Принцесса Ян, — начал Танзин, его голос был наполнен иронией, — радостная встреча, не правда ли? Хотя, вижу, Каршур не разделяет моего энтузиазма.
Он жестом указал на разрушения вокруг. Военачальник сжал кулаки, но промолчал. Ян выступила вперед, ее голос был спокойным и уверенным.
— Танзин, ты захватил власть обманом и убил нашего отца. Ты не имеешь права на престол Арантеи.
— Право на престол определяется силой, сестра, — холодно улыбнулся Танзин. — А сила, как видишь, на моей стороне.
Он снова указал на разрушения, на свои корабли, которые стояли на рейде, на воинов, выстроившихся на пристани.
— Признай мое право на престол, отрекись от своих претензий, и я пощажу Каршур. В противном случае… — он не договорил, но смысл его угрозы был понятен всем.
Ян гордо выпрямила спину.
— Я никогда не признаю тебя королем, Танзин. Я буду бороться за свою родину до конца.
— Глупое упрямство, — прошипел Танзин. — Ты обрекаешь себя и всех этих людей на смерть.
— Мы не боимся тебя, Танзин, — сказал военачальник, делая шаг вперед. — Мы будем защищать наш город до последнего вздоха.
— Храбрость — это хорошо, генерал, — усмехнулся Танзин. — Но глупо бросать вызов тому, кто владеет силой дракона. Не так ли, моя дорогая?
Он повернулся к девушке-дракону, которая все это время молчала. Она медленно подняла голову, и ее темные глаза встретились с моими. В них не было ни ярости, ни холодного безразличия, только пытливый интерес.
Она пристально изучала меня, словно пытаясь проникнуть в мои мысли, в мою душу. Мне стало неловко под ее взглядом, я почувствовал себя насекомым под микроскопом.
В этот момент я снова увидел в ее глазах тот отблеск знакомой боли.
Танзин, не заметив нашего безмолвного обмена взглядами, самодовольно расправил плечи и продолжил свою речь. Он говорил о величии Арантеи, о славном прошлом, о могуществе империи, которая некогда простиралась далеко за пределы острова.
— Взгляните на то, что вы сотворили со своей страной! — его голос гремел над разрушенной пристанью, отражаясь от стен полуразрушенных зданий. — Раздор, междоусобицы, бесплодные споры о власти! Вы забыли о том, что значит быть единым народом!
Он вскинул руку, указывая на горизонт.
— Некогда Арантея была сердцем великой империи! Наши корабли бороздили моря, наши воины защищали границы, наши маги освещали мир своим искусством! Все берега вокруг были частью нашей державы, и нефрит не только Арантеи, но и каждой столицы, питал энергией наших магов. Империя процветала, а мир преклонялся перед ее могуществом!
Танзин сделал паузу, давая своим словам запасть в души собравшихся. Его глаза блестели фанатичным блеском.