На прилегающих полях раскинулся настоящий боевой лагерь. Тысячи факелов освещали ряды шатров, плетеные стены, осадные орудия. Вокруг бегали люди и животные, создавали картину хаоса и разрушения. И все это великолепие, весь этот адский спектакль был устроен ради одного — захвата маленькой крепости, затерянной в горах Арантеи.
— Армия Танзина, — Ян смотрела на горящий замок, и в ее глазах читалась боль. Боль поражения, бессилия, отчаяния. — Он не остановится ни перед чем, пока не уничтожит всех, кто верен мне.
— Он не знает, что мы выбрались, — Тинг спрыгнула с моей спины и, встав на задние лапы, принялась вылизывать окровавленную шерсть. — Но это ненадолго. Нам нужно уходить отсюда, пока нас не хватились.
— Куда? — спросил я, чувствуя, как меня охватывает усталость. — Куда можно уйти от армии, которая готова сжечь полмира ради одной девушки?
— Не полмира, — Ян грустно улыбнулась. — Всего лишь половину Арантеи. А идти нам нужно… на юг. К Драконьему хребту.
Я поднял брови, не зная, что меня удивляет больше — название места назначения, или то, с какой легкостью эта девушка, еще недавно томившаяся в застенках собственного замка, решила отправиться в путешествие через полмира.
— Неплохо, — пробормотал я, потирая уставшие глаза. — Сбежать из осажденной крепости, перелететь через пропасть с помощью магии… Осталось только встретить дракона. Что ж, по крайней мере, скучно не будет.
— Дракона ты встретишь, — Тинг зыркнула на меня своими изумрудными глазами. — Если, конечно, доживешь. А пока — за мной. И постарайся не отставать, воин.
Она юркнула в темноту леса, растворившись в тени деревьев, словно ночной призрак.
— Подожди! — Я схватил Ян за руку, ощущая, как от ее ледяных пальцев по моему телу пробежал ток.
Ян вздрогнула, обернулась. В свете луны ее лицо казалось бледным, почти прозрачным, как у фарфоровой куклы.
— Тинг права, — прошептала она, и в ее голосе я услышал страх. — У нас очень мало времени. Они уже знают, что мы живы. И они идут за нами.
— Откуда ты знаешь? — Я нахмурился, вслушиваясь в ночную тишину. — Здесь никого нет, только…
Но договорить я не успел. Лес вокруг нас вдруг ожил.
Из-за деревьев, бесшумно, как призраки, выплыли всадники. Десяток, два, три. Их темные силуэты, словно вырезанные из черной бумаги, вырисовывались на фоне пылающего замка.
Всадники были одеты в черную броню, их лица скрывали железные маски, а в руках они сжимали длинные, кривые сабли, которые в свете луны казались серебряными.
— Всадники Танзина, — прошептала Ян, ее пальцы судорожно сжали мою руку. — Они самые быстрые и беспощадные воины во всей Арантее. Если попадемся — нам не сбежать.
Я сглотнул, чувствуя, как холодок страха пробежал по спине. Бежать? Но куда? Спрятаться? Но как, если эти черные тени, казалось, уже окружили нас со всех сторон?
— Тинг! — прошипел я, оглядываясь по сторонам. — Где ты, демоны тебя подери?!
— Я здесь, воин, — раздался рядом ее спокойный голос. — И я знаю, что делать. Доверься мне…
— Опять? — простонал я.
— Верь в себя, Макс, — прошептала Тинг, ее голос, усиленный магией, звучал прямо у меня в голове. — Твоя ярость — твой меч. Твоя любовь — твой щит.
Ярость? Любовь? О чем она говорит эта безумная кошка? Разве могут эти чувства помочь мне сейчас, когда на нас несётся дюжина убийц в черном?
Но спорить не было времени. Всадники приближались, их кони, черные, как сама ночь, с развевающимися гривами, словно вырвались из преисподней. Звон кольчуги, лязг оружия, тяжелое дыхание коней — все эти звуки сливались в один зловещий гул, предвещая неминуемую беду.
— Ян, — я с силой сжал ее ледяную ладонь. — Беги! Прячься в лесу! Я их задержу.
— Нет! — Ян вырвала руку и, к моему удивлению, выхватила из-за пояса кинжал. — Я не брошу тебя!
— Дурочка, — выругался я, чувствуя, как моя храбрость тает с каждой секундой. — У тебя нет шансов против них!
— Шансы есть у тех, кто борется, — в ее голосе зазвучала сталь. — Даже если приходится сражаться в одиночку.
— Вы оба будете сражаться, — прозвучал рядом с нами холодный, как клинок, голос Тинг. — Но не здесь и не сейчас.
В следующий миг меня словно ударило током. Тело пронзила резкая боль, словно кто-то пропускал через меня волны пламени.
— Что ты… что ты делаешь?! — прохрипел я, задыхаясь от боли.
— Открываю тебе глаза, воин, — Тинг прыгнула ко мне на грудь, вцепившись когтями в рубаху. — Покажи им, на что ты способен!
Боль достигла пика и внезапно отступила, сменившись странным ощущением легкости и силы. Я чувствовал, как в моих жилах бурлит не кровь, а раскаленный металл, как каждая клетка моего тела наполняется нечеловеческой энергией. А еще, я чувствовал себя марионеткой.
Мир вокруг словно взорвался красками. Я видел каждую деталь, каждый оттенок ночи с невероятной четкостью. Слышал, как шелестит трава под ногами лошадей, как звенят кольчуги всадников, как бьются их сердца в груди.
И в этот момент я понял. Тинг не лгала. Во мне действительно скрыта сила. Сила, способная противостоять тьме. Сила, которую я должен пробудить. Правда ею руководит эта кошка дранная.
— Держись, Ян, — прошептал я, ощущая, как на моих губах расплывается жестокая улыбка. — Похоже, сегодня у нас будет жаркая ночь.
Не дожидаясь ответа, я развернулся навстречу приближающимся всадникам. И в ту же секунду мои руки, как в прошлый раз, начали превращаться в гигантские мерцающие крылья.
Всадники приблизились. Черные силуэты на фоне пылающего замка, они напоминали мне стаю хищных птиц, кружащих над добычей. Я знал: им не было дела ни до моей боли, ни до страха девушки рядом. Они пришли забрать то, что, как им казалось, принадлежало им по праву: жизнь последней наследницы Арантеи.
— Убить ведьму! — рявкнул грубый голос, разрезав тишину. — Принцессу взять живой!
Земля дрогнула под копытами, когда всадники, выхватив сабли, бросились в атаку.
Ярость. Тинг была права. Ярость кипела во мне, как расплавленное золото. Ярость потери, горечь обмана, отчаяние обречённого. Эта ярость стала моим щитом, моей бронёй, моим оружием.
Крылья, подчиняясь моим мыслям (а может, воле Тинг? В тот момент я уже не понимал, где заканчивалось моё и начиналось её) распахнулись во всю ширь. Воздух вокруг заискрился, словно от тысяч крошечных молний, и ледяной ветер ударил в лицо, сбивая с ног ближайшего всадника.
— Колдовство! — заорал кто-то из всадников, пытаясь развернуть коня.
Но было поздно. Я уже был в гуще сражения, превратившись в вихрь смерти. Крылья, словно гигантские клинки, с лёгкостью разрезали броню и плоть, оставляя после себя кровавые шлейфы. Я двигался с нечеловеческой скоростью и ловкостью, уворачиваясь от ударов сабель, контратакуя с яростью раненого зверя.
Один, второй, третий… Всадники падали к ногам, словно скошенные пшеницей. Но на смену убитым приходили новые, и я понимал, что долго так продержаться не смогу.
Ян не осталась в стороне. С ловкостью дикой кошки она уклонялась от ударов, ее кинжал мелькал в воздухе, оставляя на броне всадников глубокие царапины. Она была словно тень, словно призрак, неуловимая и смертоносная.
Но врагов было слишком много. Один из всадников, более опытный и ловкий, чем остальные, сумел выбить кинжал из рук Ян и уже заносил саблю для смертельного удара.
Время словно замедлилось. Я видел, как сверкает на лезвии сабли лунный свет, как на лице спрятанного под шлемом врага вспыхивает хищный оскал, как в ужасе расширяются глаза Ян…
Не успеть…
Эта мысль, ледяной иглой, пронзила мозг. Слишком далеко… слишком быстро… Я не успею долететь, не успею заслонить ее…
Время словно замедлило свой бег. Удар сабли, несущий неминуемую смерть, был уже неотвратим, как удар молнии. И тут я сделал то, чего не мог объяснить даже себе. Не раздумывая, инстинктивно, на уровне рефлексов, на уровне первобытных инстинктов, выбросил руку вперед, напрягая все мышцы, вкладывая в этот жест всю свою ярость, всю свою беспомощность перед лицом судьбы.