Старый мир рухнул, погребя под обломками не только здания и устои, но и жизни многих достойных людей. Князь Каршура пал жертвой коварства Танзина, погиб вместе со своей свитой и наследником, не оставив после себя никого, кто мог бы занять освободившийся трон. И только Ян, словно феникс, восставшая из пепла, осталась символом надежды для тех, кто выжил в этой кровавой бойне.
Восходящее солнце, словно пытаясь исцелить истерзанный город своими нежными лучами, освещало разрушенный Каршур, даруя слабую надежду на возрождение, на то, что жизнь, словно росток, пробивающийся сквозь асфальт, вновь найдет себе путь. Среди обломков белого мрамора, некогда украшавшего величественный дворец, был возведен импровизированный трон, сколоченный из досок и обрывков ткани, — символ власти, возрожденной из хаоса, символ надежды, не угасшей в огне испытаний.
И Ян, облаченная в пышные, но запыленные одежды императоров, с гордо поднятой головой и блеском решимости в глазах, медленно взошла на него. Ее фигура, стройная и величественная, выделялась на фоне разрушений, словно цветок лотоса, распустившийся на гиблом болоте, словно маяк, указывающий путь заблудшим кораблям в ночном море.
— Народ Арантеи! — ее голос, звонкий и чистый, словно серебряный колокольчик, разнесся по тихой площади, доносясь до каждого уголка разрушенного города. — Мы пережили темные времена, полные страха и отчаяния. Мы победили тиранию Танзина и вернули нашему королевству мир и порядок! И Каршур вновь вернется в лоно единой империи.
Ее речь была проникнута искренностью и силой, она зажигала огонь надежды в сердцах людей, уставших от войны и разрушений. Ян говорила о восстановлении разрушенных городов, о возрождении торговли и ремесел, о справедливом и мудром правлении, которое принесет процветание и благополучие всем жителям Арантеи.
Народ ликовал, приветствуя свою новую правительницу. Возгласы одобрения и восхищения сливались в единый гул, отражаясь от стен разрушенных зданий. Это был день торжества справедливости и надежды на светлое будущее.
Но среди всеобщего ликования я чувствовал себя чужим, лишним, словно призрак, блуждающий среди живых.
Я стоял в стороне, опустив голову, подавленный и безутешный. Смерть Танзина, хоть и необходимая, легла тяжелым грузом на мою душу. Но еще тяжелее была боль потери Алисы, которая вновь исчезла, оставив меня одного в этом чужом мире.
Я не разговаривал ни с кем, уйдя в себя, замкнувшись в своем горе, словно в непроницаемой крепости.
Алисия пыталась вывести меня из этого состояния, найти слова утешения, но ее усилия были тщетны. Я был словно тень, лишенная души и чувств, блуждающая среди руин моей собственной жизни.
— Макс, — сказала она однажды, тихо присев рядом со мной на обломок стены, который когда-то был частью величественного дворца. — Я думаю, у нас есть шанс найти Алису.
Ее слова прозвучали неожиданно, словно луч света в темном царстве. Я поднял на нее глаза, не веря своим ушам.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я, цепляясь за ее слова, как утопающий за соломинку.
— Если Алиса имела связь с Кольцом Дракона, — начала она, и в ее голосе появились нотки надежды, — то, возможно, и наоборот. Мы можем попробовать преобразовать кольцо в артефакт, который будет указывать на местонахождение Алисы.
Эта идея, хоть и казалась фантастической, вдохнула в меня новую жизнь.
— Ты думаешь, это возможно? — спросил я, с трудом сдерживая волнение, которое сжимало мое горло.
— Я не уверена, — ответила Алисия, ее голос был серьезен, — но мы должны попробовать. У нас нет другого выхода.
Она замолчала, и я заметил, что ее лицо омрачилось тревогой.
— Что случилось? — спросил я, чувствуя, как мое сердце сжимается от нехорошего предчувствия.
— Я боюсь, что Ян не даст нам кольцо, — сказала она, понизив голос до шепота. — Это ведь императорский артефакт, символ ее власти.
Я понимал ее опасения. Кольцо Дракона было не просто украшением, это была священная реликвия, передававшаяся из поколения в поколение правителями Арантеи.
Но я не мог сдаться, не испытав всех возможностей. Я должен был попробовать. Ради Алисы. Ради малейшего шанса вернуть ее домой.
Наш разговор, наполненный отчаянием и хрупкой надеждой, не остался незамеченным. Тинг, которая до этого молчаливо наблюдала за нами, вдруг включилась в беседу.
— Я решу этот вопрос, — произнесла она, и в ее голосе, несмотря на кошачье мурлыканье, звучала непоколебимая решимость. — Это меньшее, что я могу сделать после всего…
Я кивнул, все еще испытывая гнев по отношению к ней за обман, за боль, которую она причинила мне и Алисе. Но сейчас главное было спасти мою дочь, и я был готов принять любую помощь, откуда бы она ни исходила.
Тинг стремительно исчезла, словно растворившись в воздухе. Мы с Алисией переглянулись, гадая, что она задумала.
Не прошло и часа, как Тинг вернулась, гордо вышагивая и неся в зубах Кольцо Дракона. Она положила его у ног Алисии и довольно замурлыкала, словно говоря: «Видите, я же говорила!»
— Ян согласилась, — перевела Алисия кошачье мурлыканье. — Она сказала, что сделает все, чтобы помочь вам найти Алису.
Я был поражен. Не ожидал, что Ян так легко расстанется с таким важным артефактом, символом ее власти и наследия.
Позже, собравшись с духом, я отправился на встречу с Ян. Она подтвердила слова Тинг, сказав, что искренне хочет помочь мне найти мою дочь.
— Я знаю, что вы прошли через многое, Макс, — сказала она, и в ее голосе звучала неподдельная забота и сочувствие. — И я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вам воссоединиться с Алисой. Это меньшее, что я могу сделать после всего, что вы сделали для Арантеи.
Я был тронут ее добротой и искренностью. В этот момент я понял, что не ошибся, выбрав ее своей союзницей. Ян была не только мудрым и справедливым правителем, но и человеком с большим и добрым сердцем.
Дни превратились в вязкое, монотонное ожидание. Каждый восход солнца приносил с собой надежду, которая к вечеру неизменно угасала, сменяясь горечью и отчаянием. Я ждал, пока Алисия закончит работу над артефактом, который, возможно, поможет мне найти Алису.
Время текло медленно, словно густая смола. Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, я погружался в медитацию. В тишине и покое я наблюдал за своим внутренним миром, за тем, как пульсирует мое железное ядро, наполняя тело силой и энергией.
Цилинь, мой внутренний наставник и проводник в мире Ци, часто составлял мне компанию во время медитаций. Он гордо расхаживал по моему внутреннему миру, хвастаясь своей новой способностью выходить за пределы моего сознания.
— Смотри, Макс! — говорил он, радостно подпрыгивая. — Теперь я могу появляться и в реальном мире! Конечно, не надолго и не слишком далеко от тебя, но все же!
Я улыбался его детской радости, хоть и не мог разделить ее в полной мере.
— Это здорово, Цилинь, — говорил я, гладя его по шелковистой гриве.
Он терся о мою руку, словно большой ласковый кот.
— Не грусти, Макс, — говорил он, чувствуя мое настроение. — Мы обязательно найдем Алису. Я верю в это.
Его слова согревали мое сердце, дарили надежду и силы продолжать борьбу.
— Спасибо, Цилинь, — говорил я. — Я тоже верю.
Мы оба молчали, наблюдая за тем, как переливается мое железное ядро, словно маленькое солнце в центре моего внутреннего мира.
— Мы вместе, Макс, — говорил Цилинь, прерывая тишину. — И мы справимся с любыми трудностями.
Я кивал, чувствуя, как его слова наполняют меня силой и решимостью.
Я не был один. У меня были друзья, которые были готовы помочь мне.
Я бежал от себя, от боли, от ответственности. Но чем дальше бежал, тем отчетливее понимал: от себя не убежишь.
Недели превратились в месяцы. Дни текли медленно, но неумолимо. Я терпеливо ждал, погруженный в медитации и тренировки, оттачивая свое мастерство управления Ци. Алисия же все это время проводила в лаборатории, изучая древние манускрипты и проводя эксперименты с Кольцом Дракона.