— Всеслав, ну вот ей богу… Ой… Черт возьми… Тьфу ты, — Руслан обхватил голову руками, — вот как с тобой разговаривать?
— Молча, — начинает смеяться древний бог.
Это его заявление, позволило снять возникшее напряжение. И даже было впавший в меланхолию Рогожин, заулыбался.
— Однако, — продолжил Всеслав, — Руслан в своей последующей жизни, совершил не мало, достойных поступков. Вот и получилось, что и в Ад нельзя и в Рай грехи не пускают. Так что сейчас он вроде зарабатывает путевку в один из санаториев, — Всеслав начинает душевно хохотать. — Во сказал, в санаторий… Ха-ха-ха… В Аду!
Заразительный у него смех, так что посмеялись все. Даже Васильев расслабился, увидев, что Всеславу, ничто человеческое не чуждо… Но громче всех смеялся Руслан! Все же удивительный человек мой командир.
Глава одиннадцатая
А чуть позже было пояснение, что для вселение души нужно неповрежденное тело, либо очень плохого, либо наоборот довольно праведного человека. Чтоб душа не задерживалась в нашем мире. При этом умершего совсем недавно. Идеально подходят те, кто не успел нагрешить… Дети. Тем более что они со временем могут измениться внешне… Возможны варианты с впавшими в кому, тех, чей мозг умер. Но и тут нюансы. Не всякое тело примет. Короче есть варианты, но проще ножом построить дом. Вот и получается, что вместо того, чтоб все это сказать сразу, Всеслав потыкал меня лицом в… Чтоб помнил кто внук, а кто уже пожил и разбирается в жизни. Ну, это он так мягонько пояснил, чтоб я не считал себя самым умным.
А я что? Я ничего. Давно уже понял, что мне еще рано поперек батьки… Хотя Всеслав мне понравился. Пусть жестковат местами, но и мой батя такой же. Да и Руслан тоже…
Кстати насчет отца. Как выразился Всеслав:
— У нас сложные отношения. Из-за тебя. Я дал слово, что обо мне ты можешь узнать только случайно. Но и в этом случае я должен предоставить тебе выбор. И всегда держал свое слово, хотя в корне был не согласен с твоим воспитанием.
— Угу… Я так и подумал.
— Не правильно подумал. Все честно. В армию тебя выпнул отец, а то, что ты там встретил Руслана… Так он был отправлен, только учить, заметь не охранять, а учить. И не только тебя, но и остальных парней. Он до сегодняшнего дня не знал кто ты.
Рогожин утвердительно кивнул, соглашаясь.
— А уж то, что вы тут чуть ли не братьями стали, это ваше личное дело. Хотя признаюсь доволен. И рассказал он обо мне сам. Без подсказки. Я конечно не запрещал… Что смотришь?
— Да вот думаю, как батя так облажался…
— А ты пробовал торговаться с богами или демонами?
— Нет, — пожимаю плечами. Интересно где бы я мог это сделать?
— Вот и я об этом. Всегда есть оговорка. Всегда. Слышал поговорку? Не проси ничего у богов, а то могут услышать и дать. Вот и это, из той же оперы. Кажется, так говорят люди?
С сомнением киваю, что-то подобное слышать приходилось. А Всеслав, неожиданно развеселившись и подмигнув, поведал:
— Тут ведь как? Даже опытные люди прокалываются. Вот, например, твои командиры… Цитирую: "Ну, за упокой души генерал-лейтенанта Зайцева, чтоб ему в аду кочегар расторопный попался!" или вот это: "Руслан, давай помянем? Чтоб уголек возле котла не переводился…" Думаешь, они этого хотели? Ведь не настолько жестокие люди? А я что? Трудно, что ли хорошим людям помочь? Договорился… — глаза блестят от еле сдерживаемого веселья. — Юра, рот закрой. Должен знать, что изначально тост это обращение к богам. А уж когда это делают, такие люди как вы, то быть услышанным не проблема. Так что как заказывали. О! Можно будет экскурсии водить, сразу весь бред из головы вылетит. Кстати, побочное явление скорейшее и полное выздоровление, твоей дочери, Виктор. Предателя наказали, и я вроде пошутил так. По-моему очень хорошая шутка получилась? Вон как все обалдели!
Глаза хитро блестят. В уголках губ прячется улыбка. А я выпадаю в осадок. Что тут смешного? А?
— А почему шутка? Разве нельзя было просто помочь?
— Нет, Егор, нельзя. Есть правила и их надо соблюдать. Поверь, ты значительно более свободен в своих действиях, чем я. Порой цена не соизмерима… А так я просто пошутил.
— Да ты шутник, дед?
— Есть немного, — тут Всеслав став серьезным, спросил: — Знаешь, что самое страшное в этом мире?
Пожимаю плечами и, взглянув на командиров, в надежде на подсказку, брякаю:
— Ядерная война?
— Нет, — качает головой. — Поверь есть оружие и пострашнее, чем ядерные ракеты. Самое страшное — это мающиеся скукой боги. Если бы ты знал, чем это может закончиться… Вот и развлекаюсь, как могу. Вот я вроде чуть до инфаркта целителей не довел, а на самом деле помог своему человеку, — и, прищурив один глаз, и, довольно хохотнув, поведал. — Как они носились, пытаясь понять, как это произошло так быстро. Девочке еще как минимум год лежать. Пока какой-то жрец не распознал мое вмешательство… Паразит. Все веселье обломал. Так что самое интересное — нарушить правило, соблюдя все правила…