«Возможно, всему виной моя невоздержанность в употреблении крепких напитков,» — убеждал я себя, собираясь в поликлинику и готовя текст объяснительной.
Мои литературные способности мне не пригодились, поскольку никто из руководства даже и не обратил внимания на мой спонтанный уход, а мои пациенты увидели в моих движениях некую героическую составляющую.
«Ох, уж эта работа, — сокрушалась моя первая пациентка, не дождавшаяся вчерашнего приема, — прямо рвут на части докторов, ни минуты покоя. Говорят, там авария со жмурами, али нет?»
Я помотал головой, отметая слухи, и тщательно гоня из памяти истинную причину своего побега. За сутки я успел привыкнуть к своей собственной версии с выпивкой и загулами, и она казалась мне милой и правдоподобной.
Мой самообман оставался актуальным до вечера следующего дня, пока на мою карту не свалилась увесистая сумма от неизвестного благодетеля. Сумма включала две моих годовых зарплаты на посту участкового терапевта и вызывала у меня много вопросов.
Я порылся в базе, отыскивая странного пациента, однако не нашел ни единого упоминания о посещении невысокого круглого человечка, обладающего невероятным даром убеждения. Мои, загадочным образом заработанные, деньги не исчезли с первыми лучами зари, моя поликлиника не рассыпалась в прах, и в целом не произошло больше ничего, что бы могло хоть как-то напомнить о моих деловых контактах с представителями темных сил. В том, что за всеми этими полулегальными деяниями скрывается что-то явно криминальное, я не сомневался ни секунды. По-хорошему, как добропорядочный гражданин, я должен был поставить в известность соответствующие структуры, однако мой первый порыв был разрушен весьма прозаическими причинами. Кроме внушительной суммы, мне нечего было предоставить в доказательство незаконной деятельности таинственного типа, а расставаться с баблом мне отчаянно не хотелось. Успокаивая свою совесть, я поклялся себе в следующий раз внимательнее присматриваться к ориентирам и тщательнее запоминать адреса, пароли, явки.
Следующего раза не представлялось очень долго. В течение месяца я прислушивался к шагам в коридоре и с заметным интересом ожидал таинственного посетителя. С каждым днем мой интерес умножался, а вместе с ним росло разочарование от несостоявшихся свиданий. Через три месяца я начал забывать пугающего пациента, а еще через месяц снова увидел его на своем пороге. На этот раз обошлось без предварительных сказок и трогательных историй. Человечек больше не расточал в мой адрес комплименты, не пугал грядущим и не раскланивался, демонстрируя манеры.
«Я рад, что не ошибся в вас, Гурий, — без предисловий начал он, присаживаясь на стул. Теперь в его голосе напрочь отсутствовали чарующие ноты дружелюбия. Их заменила звенящая стальная интонация, от которой позвоночник покрывался инеем. — вам предстоит еще одна работенка. Пойдемте.»
Я послушно поднялся, закинув в стол незаполненные бумаги, и решительно двинулся следом, на этот раз находясь в совершенно здравом уме и твердой памяти. Человечек, решивший остаться безымянным, вел меня теми же тропами, что и в первую встречу, и наш дальнейший путь все так же пролегал через питерскую подземку. Однако все мое природное внимание и довольно крепкая память оказались бессильны в деле понимания нашего маршрута. Единственно знакомой для меня точкой оставалась станция, на которой мы запрыгнули в вагон. Из хриплых динамиков не доносилось ни одного членораздельного звука, а окружающие пассажиры покинули вагон задолго до нашей конечной остановки. На протяжении нашего пути мне не встретилось ни одной надписи, ни одного указателя, который говорил бы мне о направлении и финальной точке нашего путешествия. Так ничего и не выяснив, я снова оказался в знакомых стенах просторного здания. В этот раз моей пациенткой оказалась молодая женщина приблизительно моих лет, к сожалению, тоже умершая. В мою задачу входила странная процедура, отдаленно напоминающая пластическую операцию, только в данном случае, целью хирургического вмешательства становилась не коррекция, а категоричное удаление всего, что некогда служило барышне лицом. Какую практическую цель ставил круглый господин, приглашая постороннего меня на подобного рода мероприятия и выплачивая мне за это солидные гонорары, по-прежнему оставалось для меня загадкой. Впрочем, в моей голове возникали некоторые соображения относительно криминального происхождения трупов, но куда проще, в таком случае, было попросту растворить несчастных в кислоте и не растрачивать бюджет на заведомо ненужные движения. Завершив операцию, я вопросительно уставился на человечка, ожидая разумных объяснений. Тот, не отводя от меня внимательно-настороженных глаз, только покачал головой и в моих мозгах отчетливо прозвучало: «Не спешите, Гурий, еще не время»