— Я готов помочь вам расплатиться за комнату, Сэн Цю, — сказал Дао Гань и показал в сторону девушки подбородком.
Великан медленно сел. Он осмотрел Дао Ганя с головы до ног, почесывая при этом здоровенной рукой волосатую грудь. Дао Гань заметил, что на месте левого мизинца у него только обрубок.
— Сколько у тебя при себе? — поинтересовался Сэн Цю.
— Если это тебя так интересует, то пятьдесят медяков.
Пинком ноги о нары великан разбудил своего приятеля.
— Этот добрый господин хочет нам дать пятьдесят монет, — с широкой ухмылкой пояснил он лысому. — Я думаю, за то, что мы ему очень нравимся.
— Прогоните его! — вскричала девушка. — Я не желаю иметь дело с таким пугалом!
— А тебя разве спрашивали? — рявкнул на нее брат. — Попридержала бы ты язык, милая! Ты провалила нам дело с дядюшкой Дуанем, даже золотого перстня не сумела от него заполучить!
С поразительной стремительностью девушка вскочила и ударила великана ногой в голень. Он выругался и ударил ее в живот. Она согнулась пополам, но это было чистое притворство, потому что когда брат собрался схватить ее за волосы, она изо всей силы ударила его головой под дых. Потом сразу же отскочила и вынула из волос длинную шпильку.
— Хочешь, всажу ее тебе в брюхо? — ядовито спросила она.
— Позже разберемся! — пробурчал ее брат. — Чан, подержи-ка этого придурка.
Лысый железной хваткой схватил Дао Ганя сзади за локти, а тем временем Сэн Цю тщательно его обыскал. Девушка же воткнула шпильку обратно в волосы и теперь, склонившись над столом, рассматривала свою куртку, но в то же время краешком глаза следила за братом.
— Ничего, кроме пятидесяти медяков, — разочарованно сообщил Сэн Цю. — Подержи-ка его еще немного, я проучу его, чтобы не тревожил людей, когда они решили немного вздремнуть.
— Начисти ему харю! — посоветовал Чан. — Гнусней, чем сейчас, она все равно не будет.
Сэн Цю взял в углу бамбуковую палку и замахнулся, словно бы намереваясь нанести Дао Ганю сильный удар по голове, но неожиданно изменил ее направление и концом палки ударил сестру по мягкому месту. Девушка взвилась, вскрикнув от боли.
Ее брат разразился громовым хохотом. Правда, ему сразу же пришлось пригнуться, потому что сестра швырнула прямо ему в голову большие ножницы. Сэн Цю ногой отпихнул ножницы в угол и обернулся к Дао Ганю. Но тут худощавый посетитель сердито сказал:
— Я пришел, чтобы поговорить насчет пяти слитков серебра, а вы мне и слова сказать не даете!
Великан опустил палку.
— Что ты там мелешь? Какие еще пять слитков серебра?
— Пять слитков. Лучшего качества.
— Отпусти его, Чан! А теперь говори, что тебе нужно?
— Давай отойдем в сторону. Или ты хочешь с ними делиться?
Тут к ним снова подлетела девушка.
— Не дай себя одурачить, болван! — бросила она брату.
Сэн Цю замахнулся на нее, но когда она отскочила за стол, передал палку приятелю.
— Держи! И как только она выйдет из-за стола, огрей ее как следует! — Затем он взял Дао Ганя за рукав и отвел его в угол к дверям.
— Надеюсь, ты не думал, что мне нужна твоя бешеная сестра? — надменно спросил Дао Гань. — Меня послал сюда мой хозяин.
— Пекарь? — встревоженно спросил великан. — Для того чтобы…
— Не знаю никакого пекаря. Мой хозяин — состоятельный человек. Один из самых богатых в городе. — Он склонился к Сэн Цю и уже шепотом продолжал: — Мне постоянно приходится подыскивать ему девиц, этим я и зарабатываю на жизнь, понятно? Мой хозяин сыт по горло дорогими, капризными девками из Ивового квартала. Теперь ему захотелось какую-нибудь свежую козочку. Понятно? Он прослышал про твою сестрицу и готов заплатить пять слитков серебра, чтобы забрать ее к себе на два-три дня.
— Пять слитков серебра! — воскликнул Сэн Цю. — Ты что, рехнулся? Нет такой бабы на свете, которая стоила бы пять слитков серебра! — Подозрительно глядя на Дао Ганя своими маленькими глазами, он строго сказал: — Ты, братец, явно мне врешь! Но тебе меня не одурачить. Я не хочу, чтобы с моей сестрой вытворяли разные штучки. Она должна быть в добром здравии, потому что я вскорости собираюсь послать ее подрабатывать на улицу. Вот тогда у меня будет постоянный доход.