Почувствовав за спиной дыхание спутников, Рей двинулся в угол. Не доходя до пирующих двух шагов, он остановился. За столом сидели семеро. Главным среди них, несомненно, был мужчина лет тридцати, с узким и хищным лицом. Потертый дублет, шляпа с пером, перевязь для шпаги выдавали в нем дворянина. Остальные шестеро выглядели обычными стражами: молодыми, мордатыми и сильными. Дети вилланов, поменявшие плуг на меч, чтобы насиловать и убивать. Это легче и веселей, чем работать в поле. А совесть… что совесть? Ее на хлеб не намажешь.
Словно подтверждая мысль наместника, стражи загоготали и стали хлопать друг дружку по спинам.
— Встать! — рявкнул одноглазый сотник.
Гогот стих, пирующие стали оборачиваться.
— Вы кто? — нахмурился дворянин, скользнув по гостям растерянным взглядом.
— Перед тобой наместник провинции Бар, его сиятельство маркиз де Нель! — ответил сотник.
В глазах дворянина плеснулся страх.
— Меня зовут де Эврэ, — пробормотал он, вставая. Стражи торопливо последовали его примеру. — Я владелец баронства. Чем обязан?
— Вы обвиняетесь в убийстве, насилии и грабеже, совершенном сегодня на дороге в трех лье отсюда, — сказал Рей. — Предлагаю отдать оружие и не сопротивляться.
— Дьявол!
Один из стражей барона выхватил меч. За спиной Рея щелкнула тетива. На переносице шустрого словно дикий цветок расцвело кожаное оперение болта. Страж выронил клинок и перевалился через лавку.
— Еще желающие есть? — холодно спросил Рей.
Стражники переглянулись и потащили через голову перевязи с мечами. Их они бросали прямо на стол — на миски с закуской и кубки. Следом полетели ножи и кистени. Последним поверх груды оружия положил свою шпагу барон. Подскочившие воины Рея стали выдергивать разбойников из-за стола, вязать им руки и выводить наружу. Вскоре настал черед и де Эврэ.
— Я дворянин! — сказал он, лизнув пересохшие губы. — Меня нельзя связывать. Я дам слово чести.
— Нет у тебя чести! — ответил Рей и кивнул воинам: — Вяжите!
Пленников вывели на площадь. Здесь уже собирался люд. Рей подождал, пока толпа станет гуще.
— Кто староста?
Из толпы, хромая, вышел колченогий и скособоченный мужик.
— Я, милорд! — сказал, кланяясь.
— Знаешь их?
Рей указал на пленников.
— Да, милорд! — подтвердил старик. — Это его милость барон де Эврэ, владелец нашей земли.
При этих его словах барон приподнял подбородок.
— А экипаж чей?
— Арендатора барона господина Анри.
Рей сделал знак стражнику. Тот открыл дверцу, вытащил и расправил в руках женское платье.
— А это чье?
— Жены арендатора, госпожи Сюзет.
— Она мертва, — сказал Рей. — Ее зарезали в кустах подле дороги в трех лье отсюда. Перед этим изнасиловали. Убиты также ее муж и кучер, управлявший экипажем.
Какая-то женщина в толпе охнула и заголосила. На нее шикнули.
— Всех троих перед смертью раздели и ограбили. В живых осталась только грудная девочка, — продолжил маркиз. — Мы привезли ее с собой. У меня есть все основания считать, что убийцы — это они! — Рей указал на связанных пленников. — Они привели сюда экипаж с вещами покойных, возле места злодейства остались следы их коней. Для любого суда достаточно, чтобы отправить виновных на виселицу. Но я хочу спросить вас: почему барон убил арендатора?
Толпа не ответила. Мужчины, встречаясь взглядом с маркизом, отводили взоры, женщины смотрели в землю.
— Не бойтесь! — сказал Рей. — Я, наместник провинции Бар и могу вас защитить.
— Я знаю! — раздался визгливый голос, сквозь толпу протолкалась конопатая женщина лет тридцати. — Мой муж, Джозу, служил кучером у господина Анри. Он рассказал, что барон потребовал у арендатора деньги, заработанные на его земле. Барон это проделывал уже не раз. Пригласит, даст заработать, а потом отберет. Другие боялись и отдавали, господин Анри воспротивился и решил сбежать. Он уговорил моего мужа, и они с госпожой выехали затемно. Но люди барона, наверное, проследили… Теперь Джозу лежит там…
Вдова заголосила. Подскочившие женщины увели ее. Рей подошел к барону и сорвал с его пояса кошелек. Высыпал содержимое на ладонь.
— Пять дукатов с мелочью, — сказал, рассмотрев монеты. — Во столько ты оценил жизнь троих людей, барон?
Де Эврэ побледнел.
— Властью, данной мне императором, — проговорил Рей, обернувшись к толпе, — я приговариваю барона и его слуг, повинных в насилии, разбое и убийстве, к смерти. Повесить!