— Ну-ка, ну-ка, верни на один кадр назад. Увеличь. Хорошо, оставь.
— Кого ты увидел?
— Видишь, две дамы за столиком сидят?
— Вижу. Пьют, мило болтают.
— Так это четверг. На следующий день после того, как в ресторане был Некрасов с девушкой. И сидят они за тем же столиком.
— Точно.
— Женщину, сидящую справа, зовут Василиса Андреевна Китаева. Жена Некрасова. Все дело в том, Степа, что Некрасов — хороший менеджер и организатор. А фирмой руководит его жена. Женщина очень сильная, со стальной хваткой. Без нее Некрасов ничто. Пустое место. Все операции проходят через нее. С ней идут согласования, она отдает распоряжения и поддерживает связи. Это об нее мы себе зубы обломали. С Некрасовым все проще. Его можно взять, но ему нечего предъявить, ей есть что предъявить, но не за что уцепиться. Она никто. Домохозяйка. Меня другое удивляет. Что такая женщина может делать в третьеразрядном ресторане?
— Может, Некрасов ей рассказал о случившемся?
— Брось, Степа. Он боится ее как огня. Конечно, Василиса не дура и сама знает о похождениях мужа. Но пока он ей нужен, она его в обиду не даст. По нашим данным, фирма приняла крупный заказ от арабов. Рисковое мероприятие. На такое можно решиться один раз, но потом придется рубить все концы. А это значит, что Некрасов ей нужен, как никогда. Сейчас им лишние неприятности ни к чему. У Некрасова есть один большой недостаток. Он бабник. При виде юбки теряет голову. Ничего с этим не поделаешь. Я не верю в то, что Некрасов мог убить девчонку. Он трус. Ему есть что терять. Но если такое предположить… Даже не знаю. Он начнет тонуть и потащит на дно Василису. Думаю, что она знает о каждом шаге своего мужа. В таком случае ей ничего не остается, как только разгребать дерьмо за нерадивым муженьком.
— Невероятная версия. Вот эта милая дамочка может быть главным действующим лицом?
— Мне самому эта идея не нравится.
— Две милые подружки убили музыканта и выстроили мизансцену бытового убийства?
— Не они сами, разумеется.
— Люди полковника Любезнова? Попасть под колпак к скорпиону? Она же не дура. Прекрасно должна понимать, что полковник высосет из нее всю кровь. Только повод дай.
— Я думаю, что у нее и на Любезнова имеется материал. Вопрос не в этом. Помощников у Василисы хватает. Зачем ей светиться в кабаке, да еще приводить за собой хвост ментов. Я помогу тебе, Степа. Мои ребята сумеют установить: работает ли Любезнов на Некрасова и его жену или нет. Во всяком случае, в открытую они за ней следить не будут. Да и министерство ваше не занимается фирмой. Она не может их интересовать. Повода нет. Случайность? Совпадение? Выясним. Одно надо помнить: Василиса не даст в обиду своего мужа.
— Пока не даст.
— Покажи-ка мне все фотографии. Может, встретим еще знакомых.
Они внимательно просмотрели более семисот фотографий за среду, четверг и пятницу.
— Вот интересный снимочек. Это среда? — спросил Олег.
— Тут же дата стоит. Среда. Ноль часов девять минут.
— Правильно. Паренек фотографировал танцующую пару. Смотри на задний план. Теперь видишь?
— Вижу. Это же Панарин!
— Я с тобой согласен. Он проходит между столиков. И куда он смотрит? Влево. Именно там сидели Ольга и Некрасов.
— Совершенно верно, Степа. На других фотографиях его нет. Это значит, что он зашел в ресторан, убедился в том, что Некрасов с девчонкой на месте и тут же ушел. Ждал их на улице, сидя в машине. Ты говоришь, будто парень работает на свой карман. Стал частным сыщиком. Кто ему платит?
— Жена Некрасова?
— Но он приходил в ресторан и в четверг, когда Ольгу уже убили. Там сидела Василиса с подругой, и разгуливали люди полковника Любезнова. Если Любезнов работает на Некрасова и следит за его женой, то зачем ему Панарин?
— Полковник тоже ему не нужен. Ты говорил о службе безопасности, состоящей из бывших чекистов, работающих на фирму. Серьезные люди. К тому же свои.
— Здесь ты не прав. Они свои для фирмы. А ей руководят два человека. Муж и жена. Чью сторону примут эти ребята — никто не знает. Для частных дел лучше взять людей со стороны. Так спокойнее.
— Тоже верно. Я делаю такой вывод: если Некрасов убил Ольгу, то он не стал бы подключать Любезнова к делу. Только сумасшедший может сознаться в убийстве действующему полковнику милиции, каким бы тебе преданным этот полковник ни был. Сажать себе на спину скорпиона глупо. Не будем гадать. Любезнова надо проверить.
— Мои ребята справятся с этой задачей.
— Отлично. А я займусь частным сыщиком.
— Пересмотри еще раз и запомни лица с фотографий, Степан. Ресторан «Приют» — ключевое место разгадки. Кто-то из невинных гостей может тебе еще разок попасться на глаза. И поверь, это не будет случайностью.
Поздним вечером, вернувшись домой, Марецкий распечатал на компьютере все нужные фотографии.
Дверь открыла девушка. В метре от нее стоял мужчина лет сорока с зализанными назад волосами и колким настороженным взглядом.
Марецкий понял, что попал не вовремя. Волосы красотки были растрепаны, а шелковый халатик едва прикрывал пышные формы.
Она многозначительно нахмурила лоб и отвела взгляд в сторону. Потом невинным голосочком спросила:
— Вы ошиблись дверью. Не так ли?
— Нет. Я попал по адресу. Хочу задать вам несколько безобидных вопросов и больше ничего. Я из милиции.
Хозяйку ответ порадовал, а парня не очень.
— Заходите. Что тут поделаешь.
— Это верно. Притвориться, что вас нет дома очень трудно. Первый этаж, и занавеска постоянно дергается.
Марецкий вошел в квартиру, за ним закрыли дверь. Парень, не вынимая рук из карманов, посторонился.
Обстановка квартиры говорила о состоятельности хозяев. При этом они явно больших денег не зарабатывали. У подполковника имелся богатый опыт работы с людьми. Зачем задавать лишние вопросы, если многие ответы написаны на лицах.
Марецкий приоткрыл дверь из гостиной и заглянул в соседнюю комнату.
Громадная кровать с помятыми простынями тоже кое о чем говорила. Бутылки стояли на полу, тут же тарелки с бутербродами, бокалы. Готовить обеды никто из них не умеет.
Марецкий закрыл дверь и сказал:
— Вы не стойте. Присаживайтесь за стол.
Он поставил свой дипломат на один из стульев и подошел к окну с плотными занавесками. Отодвинув одну из них в сторону, Марецкий увидел перед собой двор. Его машина стояла возле подъезда, но номер машины загораживал низкий кустарник, отделяющий дом от тротуара. Прохожих видно хорошо, можно запомнить лица. Пешеходная дорожка проходила метрах в четырех от дома. Но тот же кустарник прикрывал колеса машин и, соответственно, ноги прохожих, что мешало определить точный рост каждого.
Степан отпустил занавеску и, повернувшись лицом в комнату, спросил у девушки:
— А где ваш хозяин?
Она вздрогнула.
— Не валяйте дурака. Будем разговаривать откровенно. Я же не спрашиваю у вас документы. Пока. Вы меня не очень интересуете. Пока. Протоколы мы тоже составлять не будем. Пока.
Парень так и не сел за стол. Ходить по квартире в рубашке с длинными рукавами в такую жару просто глупо. В брюках тем более. Держать руки в карманах неприлично. Но это кому как.
— В командировке. Приедет в четверг.
— Ну а ты куда денешься после четверга? — спросил он у парня.
— Я? А при чем здесь я? Так, заглянул по старой дружбе.
— Давно заглянул?
— Сегодня.
— Руки из карманов вынь.
— Послушай, начальник, я не в строю стою. Ты мне не указ.
Марецкий хотел подойти к столу и взять свой дипломат, но парень отскочил назад и выхватил из кармана нож. Из ручки выскочило лезвие.
— Ну и дурак же ты, братец.
Степан сорвал скатерть со стола и быстро намотал ее на левую руку.
Бой выглядел смехотворно. Защищаясь левой рукой, он дал возможность дважды полоснуть по воздуху ножом разъяренному зверю, загнанному в угол. Один раз попал, но нож лишь скользнул по тряпке, на третьей попытке его рука попала под прием, нож вылетел в сторону и вонзился в дверцу бара, а рука была заведена за спину с такой силой, что парень вскрикнул. Марецкий сбил его с ног подсечкой и оседлал сраженного буяна.