— Интересная мысль. Некрасов скандалил, и его жена этот скандал слышала.
— А потом приехала. Тут надо подумать, Степа.
— Думай. Тебе не повредит. А волка ноги кормят. Еще увидимся.
Марецкий подал Панарину визитную карточку.
— Я всегда на связи.
Девушка очень удивилась, увидев вновь на пороге капитана Мельникова.
— Если я еще не забыла, вас зовут Владимир.
— Совершенно верно. Только извините, я очень тороплюсь, поговорим с вами в машине по дороге. Где-нибудь у метро я вас высажу.
— Хорошо.
Веселое настроение девушки немного смутило капитана.
Они спустились вниз и сели в ее машину. Похоже, не так плохо она живет, как ему показалось в первый раз.
— Почему вы меня обманули?
— Вы о чем, Володя?
Она включила двигатель, и они тронулись с места.
— В четверг вечером вас видели в ресторане «Приют». Вы меня уверяли, будто ходили туда один раз и вам не понравилась обстановка.
— Не сказала, потому что мне так велели. Но раз вы все равно знаете, то я скажу. Мне опять звонил тот тип с приятным голосом. Пообещал мне триста долларов за визит в ресторан, как в первый раз. И не просил соблазнять музыканта. Я согласилась. В почтовом ящике лежали деньги. Я поехала в ресторан и просидела за стойкой бара три битых часа. Попросила бармена, чтобы он отгонял от меня липучих сопляков, что он и делал. Пришлось дать ему хорошие чаевые. Одного понять не могу, почему вы делаете из ерунды большую проблему.
— В тот вечер было совершено тяжкое преступление. Возможно, кто-то хочет и вас втянуть в неприятности.
Девушка резко затормозила.
— Каким образом, черт подери! При чем тут я?
— Нам сигналят. Вы стопорите движение. Припаркуйтесь к обочине.
Рита оглянулась, взяла себя в руки и прижалась к обочине.
— Да я дорогу перехожу только на зеленый свет. Мухи за всю жизнь не обидела.
— Только не надо закипать. Мне тоже неинтересно дергать вас по пустякам. Я лишь выполняю свою работу.
— Но почему я?
— Когда в последний раз вы были на Большой Бронной улице?
У девушки округлились глаза. Она хлопала ресницами, не понимая вопроса.
Потом повернулась назад и взяла папку с заднего сиденья. Раскрыв ее, она достала груду бумаг и начала их перебирать, пока не нашла нужную.
— Вот, пожалуйста. Большая Бронная, дом шесть, квартира тридцать два. Заходила туда в четверг. Времени не помню. Много точек в тот день было. В какой очередности я их объезжала, не помню.
— Что это такое?
— Я работаю массажисткой с выездом на дом. Обслуживаю только женщин, чтобы не подумали всякое там… Вот заявка, вот адрес, вот моя пометка: «В черный список».
— Что это значит?
— Не принимать заказы с данного адреса. Приехала, поцеловалась с дверью и уехала. Мне не открыли. В понедельник все заявки сдам диспетчеру. Пусть разбирается. У меня каждая минута на учете, работа сдельная. Видите, на остальных бланках стоит подпись заказчика, а на этом нет. К нам очередь стоит, люди неделями ждут, а тут такая выходка.
— Ложный вызов?
— Впервые в моей практике.
— В заказе указано имя клиентки?
Девушка глянула на бумагу.
— Ольга Вениаминовна Левина. В течение дня. Часы мы никогда не устанавливаем.
— Она сама давала заявку?
— Этого я не знаю. Утром забираю заявки у диспетчера и вперед. Хорошо, своя машина есть. Правда, у нас никто на метро не ездит.
— Могли поехать и не вы.
— В принципе клиент сам называет имя мастера, но если звонят впервые, то откуда им знать, кто из массажистов лучше, а кто хуже. Новичков много. Мы себя неплохо зарекомендовали. Без рекламы. Сарафанное радио. Одна попробовала, посоветовала подругам. Из отростков вырастает дерево.
— Оставьте мне визиточку вашей фирмы.
— С удовольствием.
Рита достала из сумочки стопку визиток и одну отдала Мельникову.
— Боюсь, вашей жене наши услуги покажутся слишком дорогими.
— Вы не собираетесь в отпуск?
— Собираюсь. В Хорватию или на Кипр, еще не решила.
— Вы можете понадобиться следствию.
— Это ваши проблемы, а не мои. Вызывайте меня в прокуратуру, предъявляйте обвинение, и я дам подписку о невыезде. Обвинений нет? Тогда не лезьте в мою личную жизнь. А теперь, капитан, выкатывайтесь из моей машины и идите пешком. Вы мне уже порядком поднадоели.
Возражений не последовало. Пришлось идти пешком.
Не так прост этот очкарик, как его описывали. Марецкий решил сходу взять очередное препятствие, но не очень-то получилось.
Умен, холоден, осторожен, говорит тихо, в замедленном темпе, будто у него манера такая. Тугодум. Как бы не так.
Они сидели на диване перед плазменной панелью, и Колокольников ни разу не взглянул на собеседника, разглядывая корешки видеокассет на полках.
— Вы уверены, Сергей Сергеич, что у вас ничего не украли?
— Самое дорогое в доме — панель, висящая перед вами. Других ценностей у меня нет.
— Я говорю о тех, что вы у себя хранили. Речь не идет о ваших вещах.
— Чужого не держу. Найдете — ваше. Мне чужого не надо.
— Я вас понимаю, Сергей Сергеич. Но хочу предупредить. Вы покрываете убийцу. Не будем ходить вокруг да около. Есть одна серьезная улика, о которой ни вы, ни ваш босс не знали. Ему хотели услужить, а вместо этого все испортили. С целью добычи компромата в квартире Ольги один ловкач установил видеокамеры. Все, что происходило в ее доме, заснято на пленку. Ваши старания и забота о Некрасове ни к чему не приведут. Могу вам рассказать хронологию событий.
— Лучше сами события. Кто, когда входил и выходил из дома — это хронология. А то, что происходило в квартире, — это события. Внешнее наблюдение ничего не доказывает. Мало ли, приспичило, и я зашел в подъезд первого попавшегося дома, за неимением туалета.
— Но вы же не слон. Зашли с пустой спортивной сумкой, вышли с полной. Чистоплотность похвальна. Убираете за собой дерьмо? Прекрасно. Или за всем домом?
— Может, и так. Юмор соответствует должности. Если бы у вас имелась пленочка, о которой вы говорите, то пришли бы не ко мне, а к Некрасову.
— Почему?
— Свидетели не понадобились бы. Что-то вы знаете, о чем-то догадываетесь. Перегрузили себя информацией и сделали ошибочные выводы. Торопитесь, подполковник. Проскакали галопом по верхушкам деревьев, а сути не поняли. Можете искать спортивную сумку. Я даже ордера у вас не попрошу.
— Хотите выгородить шефа? Резонно, если тот хорошо платит. Мы, конечно, и без вашей помощи разберемся, но как бы ваш хлебушек горьким не оказался.
— Вы пришли пожалеть меня? Премного благодарен. Бедный я, несчастный, без вашей жилетки не обойдусь. Поплакаться не во что.
— Что вы делали в ресторане «Приют» в четверг вечером?
— Пиво пил. Вкусное у них пиво.
— А потом?
— Поехал домой спать.
— Есть свидетели?
— Продавщица из ночного магазина и грузчики. Вернулся в первом часу. Машину разгружали со свежей вишней. Решил подождать. Разгрузку закончили, и я купил килограмм вишни. Неравнодушен я к этой ягоде.
— Значит, алиби у вас есть.
— Не думал об этом. Зачем оно мне. Кто же знал, что в первом часу ночи в магазин вишню привезут.
— А что вы делали в среду ночью?
— Не помню. Кажется, смотрел кино. Бывает, по три фильма за ночь просматриваю. Видите, какая у меня коллекция! Кино — моя слабость. И еще я очень люблю читать детективы. Не все подряд, разумеется. Есть у нас пара-тройка хороших авторов, за которых не стыдно, вот их и читаю. Они знают, о чем пишут.
— Сотрудничать со следствием отказываетесь?
— Я не знаю, о каком следствии идет речь. Вы приходите и задаете вопросы. Вам достаточно того, что вы все знаете, а остальные так, дурачки. И почему я должен перед вами отчитываться? Вы не священник, и исповедоваться я не собираюсь. Вы опер, вот и выполняйте свою работу. Или хотите, чтобы вам все принесли на блюдечке с голубой каемочкой? Сделал обход, собрал сведения, запротоколировал, и дело в шляпе. Нет, уважаемый Степан Яковлевич, если не ошибаюсь. Вам придется попотеть, побегать, понюхать, получить нагоняй от начальства, а главное — поработать мозгами. А то я вам столько сказок наплету, что вы окончательно запутаетесь. Не готовы вы еще предъявлять обвинения. Некому. Наличие трупа, двух, пяти — еще ничего не значит. Вы схватите убийцу за руку, а настоящий головорез будет стоять у вас за спиной.