Есть у Жилина и еще один заработок. Он за деньги освобождает солдатиков из чеченского плена. Да, за деньги, но освобождает. Жилин – типический «маленький человек» в нетипических обстоятельствах. Как пушкинский Евгений из «Медного Всадника», он мечтает о тихом мещанском счастье с женой и дочкой в собственном доме «на берегу неназываемой реки» (он так конспирируется от своих и чеченцев). Вот он и посылает жене эти неправедные деньги, желая скорейшего завершения строительства. В финале романа майор…
Жилин – умный и добрый человек (не просто деляга-выжига). Через весь роман проходит история двух контуженных солдатиков (шизиков; они тронулись умом после побега из чеченского плена), которых Жилин в конце концов…
Образы Жилина и его сослуживцев (от рядовых, сержантов, младших и старших офицеров до генералов) вылеплены весьма рельефно. Несложная мысль: война войной, а люди остаются людьми (или нелюдями).
Смею думать, что «классические» либералы, ежели соблаговолят прочитать «Асан», возопят: роман не политкорректен. Странно, что еще ничего такого не пишут. Чеченцы в романе не милые расшалившиеся дети, которых покормят демократической манной кашкой, и они мгновенно приобщатся к общечеловеческим ценностям. Нет, это жестокие дикие бойцы, не чуждые, впрочем, коммерции. У читателя создается впечатление, что когда они получают-отдают деньги, у них проявляется извечное стандартное человеческое качество: алчность, стремление к наживе любым путем.
Сразу запоминается образ первого президента Чечни генерала Дудаева (майор Жилин встречается с ним не в тривиальных обстоятельствах). Генерал – красив, смел, опасен, как леопард. Он склонен к философствованию, рассказывает Жилину глубокую, врезающуюся в память притчу о предательстве (волк, хозяин и конь). Читатель, это ничего Тебе не напоминает? Да, пушкинская «Капитанская дочка»; Пугачев рассказывает Петруше Гриневу калмыцкую сказку об орле и вороне: «Чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что Бог даст». И там, и там речь идет о войне (пугачевское восстание было войной, да еще какой). И лидеров этих национальных восстаний сближает победоносное мужество, вседозволенность в способах ведения войны, харизматичность, картинность в поведении и трагический финал.
В романе подробно реконструирована история освобождения некоей журналистки (Елена Масюк?), выступавшей на стороне «моджахедов», интервьюировавшей Басаева, и т.д. Ее хорошо отблагодарили «воины Аллаха». Речь идет и о неприглядной, не просто пораженческой, а предательской роли отечественной прессы в освещении первой чеченской войны. Мир невесел, господа.
«Асан» – роман не для барышень нежных и дам грубых. Эта книга – для суровых дяденек.
21 февраля 2009 г.
Поэтическая проза, или Прозаическая поэзия
Любезный читатель, если Ты и не читал Виктора Пелевина (а зря!), то уж фамилию эту слышал, уже много лет она на слуху. Одни серьезные литературные дяди считают его выдающимся писателем (к примеру, я написал серию статей о его творчестве), другие серьезные литературные шаромыжники облыжно обвиняют его в бездарности, в духовном растлении молодежи (я серьезно; ох, душит людей зависть черная и грудная жаба белая).
Передо мной на столе книга: Виктор Пелевин. П 5 (Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана). М. Издательство «Эксмо». 2008. 288 С. Тираж 150 100 экземпляров (гигантский для серьезной прозы в наши времена).
Читатель, знаешь ли Ты, что такое «Пиндостан». Да? Нет? Поясню. Слово восходит к названию хребта Пинд в Древней Элладе, пиндосами именовали греков-колонистов, в XIX-XX вв. – черноморских греков, поселившихся в пределах Российской Империи. В таком значении это слово употребляли Чехов и Куприн. Позже в блатном арго так стали именовать вообще южан. Русские солдатики из миротворческого отряда в Косове стали ТАК называть американских военнослужащих (1999 год). Ныне Пиндостан – презрительное название США (чрезвычайно популярное в сети и редко встречающееся в печатных СМИ – жаргонизм).
Эх, Читатель, если бы Ты знал, как люди моего поколения беззаветно любили Штаты (рок-н-рол, буги-вуги, редкие переводные книги и отцензурированные фильмы, журнал «Америка», добытый у перекупщиков, «техасские панталоны» (так у Набокова), «техасы» (до середины 1960-х так назывались ДЖИНСЫ, которые, естественно, нельзя было купить в магазине – только у фарцовщиков). Плебейские джинсы были не просто штанами, а идеологией (я серьезно). Никогда не забуду. Лето 1974 года. По Невскому фланировали: будущий первый президент Грузии Звиад Гамсахурдиа в джинсовой куртке (это было чудо) и аз, грешный, в «фирменных» джинсах, которые я купил в Пушкинском Доме у американской специалистки по творчеству Лермонтова. Мы были самые крутые, выражаясь нынешним языком, реальные и правильные пацаны, и барышни с нежными ланитами и лядвиями поглядывали на нас благосклонно.