Дорогая Валюшенька, я пишу тебе с каждой почтой, часто, но если ты не получаешь некоторые мои письма, то не беспокойся. Привет Нине, жене Тафило. Сергей.
В письме упоминается мой старший брат Вадим Сергеевич Гречишкин, ныне – доктор физико-математических наук, профессор Калининградского университета, который с бабушкой, двоюродной сестрой и двоюродным братом остались «под немцем». Нина – моя тетка. Тафило – служил с моим отцом. «Без особых переживаний…» Читатель, представь себе полевой госпиталь, близко от передовой, тысячи раненых, неиссякаемый поток, рентгеновская установка, работа без всякой лучевой защиты… Война… 5 июля 1941 г. отец писал маме: «Вчера работал по специальности всю ночь… За это был премирован ночью в Порхове… Спал на кровати, первый раз сняв одежду. Как мы не ценим то, что имеем…». О «переводах». Военврач (до 1943 г. слова офицер в употреблении было запрещено) мог послать жене «аттестат» (часть жалования – 1000 рублей в месяц, как правило, не больше; папа переживал по этому поводу, ибо на войне деньги были просто не нужны; эти остававшиеся средства шли на сберегательную книжку, куда перечислялись выплаты и за ордена – было такое). Все эти огромные суммы (за годы аккумулировались) пропали в денежную реформу 1947 г. (Гайдарочубайсов еще и на свете не было). Поясню: у отца накопилось больше 200 000 рублей (фантастическая сумма по тем временам; он не воровал, не спекулировал, а честно служил). После реформы осталось 3000 рублей. Эти переводы помогли маме выжить: килограмм хлеба в блокадном Ленинграде стоил 500-700 рублей.
7.
23 сентября 1941 г.
Мой любимый дорогой друг Валюша!
Я получил от тебя открытку, спасибо тебе. Ты пишешь, что у тебя все благополучно и хорошо. Я рад, бесконечно рад, что ты жива. Вместе с тем я знаю твое положение. Я переживаю за тебя, почему ты не эвакуировалась. Милая Валюшенька, может быть, представится еще возможность уехать, тогда все бросай и уезжай куда-нибудь. Я буду посылать все свое жалование, как-нибудь ты проживешь. Меня гнетет: как это получилось, что ты все же не смогла уехать. Я знаю твой характер, твою честность, любовь к Ленинграду и русскому народу. Я знаю, что все это удерживает тебя. Но все же, если ваше учреждение будет эвакуироваться, то ты, Валюшенька, поезжай. У меня на глазах были слезы, когда т. Дмитриев, который видел тебя в Ленинграде, рассказывал, какая ты стала худенькая.
Милая Валюша, ничего не жалей, но кушай, береги свои силы, свою жизнь, свое здоровье. Я сейчас так живо вспоминаю тебя, твою слабую худенькую ручку и всю тебя. Моя милая Валюшенька, я пишу тебе через день и знаю, что ты также не забываешь меня, и, если не доходят письма, значит, они теряются.
Валюша, вероятно, ты будешь от меня нерегулярно получать письма, но пусть тебя это не беспокоит. Я все время думаю о тебе, всегда буду тебя искать и пытаться связаться с тобой. Я верю, что еще наступит счастливое время, когда соберется вся наша семья вместе, и мы будем опять все вместе.
Ты пишешь, что Информбюро (Красный крест?) сообщил что-то о Вадике. Напиши мне, дорогая Валюшенька, подробнее. Какие сведения? Запрашивала ли ты Красный крест?
Милая Валюша, обо мне не беспокойся, я работаю в Валдайской городской больнице. Ты, вероятно, помнишь это здание, ведь ты часто была в командировке в этих местах.
Милая Валюшенька, ты пишешь мне очень мало, работаешь ли ты по-прежнему в своем институте. Как часто посещает тебя Нина. Пиши мне о всех мелочах, пиши ежедневно, Валюша, нет больше радости получить от тебя письмо. Нас здесь собралась целая группа ленинградцев, мы все делимся новостями из писем, проверяем числа, когда посланы письма. Я больше провожу время с Павлом Игнат<евичем>, а ты с его женой, какая ирония, как было бы хорошо так не разделяться на пары, а жить нормальной жизнью.
Мой нежный любимый друг, не забывай меня, что бы ни случилось. Пиши мне чаще. А главное, думай о себе, береги себя. Будь осторожна, ничего не жалей, береги свою жизнь! Твоя жизнь нужна для Вадика, для меня. Привет Нине, передай привет Володе, пусть он напишет мне. Что делают сейчас Шик, Сельков, позвони, передай им привет. В Ленинград я сейчас приехать не могу. Крепко тебя целую. Милая, милая Валюша, не забывай меня. Твой Сергей. Мой нежный дорогой друг, не забывай меня. Еще раз целую тебя.