— Я понимаю.
— Надеюсь, что да.
Кэрри подошел к принтеру, вернулся со стопкой бумаги и сунул ее в заранее приготовленную папку. Я взял ее и спрятал под столешницу. Он снова сел за свой стол и достал из верхнего ящика стола немеченый цифровой видеодиск.
— Возможно, вам захочется взглянуть, — сказал он, бросив его на стол.
— Что это?
— Видео, снятое одним пожарным на месте катастрофы.
Я сунул диск в папку и приподнял ее.
— Есть здесь что-нибудь?
Кэрри пожал плечами:
— Как вы думаете?
— Вы считаете это простым делом?
Он нахмурился:
— Алекс вел машину в нетрезвом виде. Конечно, простым.
Я кивнул и просмотрел первую страницу распечатки. Когда поднял взгляд, Кэрри сощурился.
— Хочу объяснить вам кое-что, — заговорил он, подавшись вперед. — В ночь этой катастрофы и месяца три после нее я был по горло занят двойным убийством. Женщину и ее дочь изнасиловали и задушили. Пять дней они пролежали в поле под дождем, пока не попались кому-то на глаза. Как думаете, каким делом начальство поручило мне заняться в первую очередь? Этими двумя женщинами? Или пьянчугой, не способным даже ехать по своей стороне дороги?
Я кивнул:
— Я не осуж…
— А потом? Загляните-ка на эту улицу. У меня там есть наркоманы, воображающие себя Терминаторами. В муниципальных домах живут семнадцатилетние парни с ножами длиной в вашу руку. — Он выдержал паузу, глядя на меня. — Так что нет, весь прошлый год я почти не уделял внимания этому делу. Я потратил немало времени, когда Алекс исчез, и кое-кто из коллег помогал мне. Но как только он врезался в грузовик, дело отошло на задний план. И знаете что? Сейчас на него вообще махнули рукой.
Я снова кивнул и решил продолжить разговор.
Я достал полароидный снимок Алекса, взятый из коробки. Кэрри внимательно смотрел на меня. Я положил снимок на стол перед ним. Он взглянул на него и резко подался ко мне.
— Это Алекс?
— По-моему, да.
Кэрри поднес фотографию к глазам.
— Кто его снимал?
— Не знаю.
Он снова успокоился.
— Откуда у вас этот снимок?
— Лежал среди вещей Кэти.
— Она его сделала?
— Нет.
— Как же он туда попал?
— Не знаю.
Судя по выражению лица, он мне не верил.
— Знаю только, что я его нашел. Как он туда попал, не имею понятия — но могу высказать предположение.
— Так выскажите.
— Его положил туда Алекс.
— После того, как исчез?
Я кивнул.
— Зачем?
— У них существовала договоренность.
— Договоренность? — нахмурился Кэрри.
— Прятать личные вещи в одном месте, где они любили бывать вдвоем.
Он посмотрел на меня, чуть сощурясь. Потом выражение его лица изменилось. Выдвинув верхний ящик стола, он принялся в нем рыться. Достал растрепанную записную книжку — обложка оторвана, листы рассыпаются. Положил ее на стол и стал разглядывать. Исписанные страницы пестрели диаграммами и схемами преступлений. Он пролистал ее, дошел до середины и поднял голову.
— Может быть, вам следует переписать это.
Я достал блокнот.
— Как уже говорил, когда Алекс исчез, я проводил дознание. Звонил некоторым людям. У матери попросил номера его карточек и реквизиты банка. Я хотел знать, откуда он мог снимать деньги. Это было самой лучшей нитью, какой мы располагали.
— Но ведь он не взял с собой карточку.
— Он не взял дебетную карточку.
Кэрри взглянул в записную книжку. Наверху страницы стоял номер, записанный черным и обведенный красным.
— Дебетную карточку Алекс оставил, но кредитную взял с собой. — Кэрри ткнул в номер пальцем. — Она была действительной в течение пяти лет после его исчезновения, поэтому я решил, что за ней имеет смысл понаблюдать. Договорился с Мэри и с банком, чтобы все отчеты об операциях по его кредитной карточке переправляли мне. Они приходили, приходили, приходили, ложились на мой стол, я открывал их, и всякий раз они оказывались пустыми.
— Он не использовал свою кредитную карточку?
Кэрри покачал головой:
— Из месяца в месяц в них ничего не было. Я четыре с половиной года просматривал эти отчеты и отправлял их в корзину.
Он провел пальцем по номеру в блокноте.
— Потом, примерно за полгода до его гибели… — Он выдержал паузу и взглянул на меня. — Отчеты перестали приходить.
— Потому что срок карточки истек?
— Нет. Карточка была действительной еще примерно шесть месяцев.
— Так почему перестали приходить отчеты?
— Я позвонил в банк, чтобы выяснить. Там сперва не хотели выдавать информации, и я… соврал, что это нужно для расследования. Они сообщили мне о состоянии счета и обещали отправлять отчеты, пока не истечет срок действия карточки.
— Но ведь он еще в то время не истек.
— Нет. Естественно было предположить, что последний отчет затерялся на почте, поэтому я попросил выслать мне дубликат. Тот человек сказал, что отправил его накануне вечером. — Кэрри молча откинулся на спинку стула. — Но дубликат так и не пришел.
— Почему?
— Я снова позвонил в банк, сообщил, что не получил дубликата, и меня попросили подтвердить адрес. Я назвал его…
— Но адрес у них оказался другой.
Кэрри посмотрел на меня и кивнул:
— Да. Алекс исчез четыре с половиной года назад, а потом вдруг сменил его.
— Его сменил Алекс?
Кэрри пожал плечами.
— Я позвонил в банк в третий раз, сослался на расследование, и они стали отправлять мне новые отчеты. Те же, что и прежде, — карточкой не пользовались. Но зарегистрирована она была уже не на Алекса, а на некую фирму.
— Какую фирму?
— «Голгофа».
— Это ее название?
— Черт его знает! Я получил из банка адрес, однако до сих пор не могу найти никаких следов. Нет ни отчетов о бюджетных поступлениях, ни компьютерного сайта, ни государственной регистрации — ничего. Если хотите знать мое мнение, это химера.
— То есть фасад для нелегальной организации?
Он снова пожал плечами. Я смотрел на него, пытаясь понять, почему он не хочет копнуть поглубже. Кэрри придвинул ко мне записную книжку и, подавшись вперед, ткнул пальцем в номер:
— Записывайте.
— Это часть номера его кредитной карточки?
— Нет. Телефон «Голгофы».
То была наземная линия связи, но без трехзначного междугородного кода, поэтому я не сразу понял, что это.
— Вы пробовали звонить по нему?
— Примерно сто тысяч раз.
— И никакого ответа?
Он покачал головой.
— Где они находятся?
— В Лондоне.
— Вы там были?
— Нет.
— Почему?
— Вы хоть что-нибудь слышали из того, что я говорил? Дело закрыто. Срок действия кредитной карточки истек, и год назад я три часа собирал осколки черепа Алекса в том треклятом поле.
— Вы говорили об этом Мэри?
— О чем?
— О том, что обнаружили.
— Нет. Какой смысл?
— Не думаете, что она имеет право знать?
— Что именно знать? Долго и упорно вглядываться в еще один тупик? Хватит об этом. Я ничего не говорил ей, потому что это никуда не ведет. Дело — если только оно существовало — закрыто. Конец.
И тут до меня дошло. Я понял, почему дело застопорилось: Кэрри не хотел открывать для себя новые, порочащие сведения об Алексе. Он любил своего друга. Был расстроен обстоятельствами его гибели. И не желал еще больше омрачать свои воспоминания о нем.
Однако я понял еще кое-что. Кэрри замалчивал часть этой истории, настоятельно требовавшую ответов.
— И где же в Лондоне находится это предприятие?
— В Брикстоне. Я сообщил подробности знакомому из столичной полиции, так он за живот схватился от смеха. Очевидно, там могут разве что торговать наркотиками.
Кэрри придвинул к себе записную книжку и положил ее в верхний ящик стола. Подняв глаза, он снова сощурился, словно что-то в моем лице его насторожило.