С трудом дождавшись, когда закончатся уроки, Уинни буквально помчалась на парковку, но ее попытка незаметно убежать от неприятностей с треском провалилась. Рядом с ее «шевроле» сверкал хромированными деталями уже знакомый «харлей». Сердце ее сжалось от боли и унижения, а на душе стало нехорошо от дурного предчувствия. Необходимо было немедленно решить, что делать дальше, а в том нервном состоянии, в котором она пребывала вот уже пару часов, ничего хорошего придумать было невозможно.
Она понятия не имела, как лучше всего поступить в подобной ситуации. Как на зло, времени на размышление практически не было: расстояние между нею и «харлеем», как ни старалась она теперь уже замедлить шаг, неотвратимо сокращалось.
Просто немыслимо отказаться от общения с Хэлом, проявившим столько заботы. Но и терпеть унижения от директора, подобные тем, что она перенесла несколькими часами раньше во время их приватного разговора, тоже совершенно непереносимо. Особенно если учесть возможные последствия ослушания. Уинни не сомневалась, что мистер Уиллби запросто пойдет на увольнение.
Как бы ей хотелось плюнуть на угрозы директора и продолжать общаться с Хэлом! Он был как глоток свежего воздуха, бодрящий и пьянящий одновременно. У нее не было ни малейшего сомнения в том, что общение с ним могло бы дать ей много. И в эмоциональном, и в интеллектуальном, и даже в физическом плане. Несмотря на краткость их знакомства, она не сомневалась, что личность Хэла глубока и гармонична. К тому же он проявляет явную заинтересованность в продолжении их знакомства. Гораздо большую, чем если бы на ее месте оказался кто-то другой. Ей очень хотелось в это верить.
Когда она узнала от разговорчивой миссис Санчес, что Хэл вовсе не водит к себе домой всех подряд, как ей подумалось вначале, ей стало радостно и тревожно одновременно. Радостно оттого, что она оказалась своеобразным исключением из правил, ведь по каким-то причинам, известным ему одному, он представил ее своей бабушке в тот же день, как они познакомились. Тревожно же оттого, что их отношения развиваются стремительно и повлиять на их развитие или предугадать, что будет с ними дальше, она не в состоянии.
Ведь она даже не была уверена в том, что отношения, на которые усердно намекала миссис Санчес, существуют на самом деле, а не являются плодом ее воображения. До сего момента Хэл никак не обнаруживал своего особого интереса к ней. Но ведь он снова приехал к школе. Разве это не доказательство того, что он интересуется ею?! Может, ему удалось увидеть в ней что- то особенное, чего никогда не замечали другие. Может, они даже и не пытались увидеть в ней того, что разглядел Хэл с первых минут знакомства. Или же она просто не позволяла никому увидеть себя настоящую, пока не повстречала его.
Как бы то ни было, учитывая недавний разговор с мистером Уиллби, внимание и интерес Хэла к ее персоне были крайне нежелательны. Поэтому, если она не хочет все испортить, нужно с самого начала держать дистанцию. И быть предельно осторожной. Ни в коем случае не выдать истинные чувства, которые она испытала, увидев Хэла на школьном дворе. И при этом и не обидеть его излишним безразличием. Трудная задача.
Уинни сдержанно поздоровалась, подавив приветливую улыбку, которая так и просилась на лицо. Чтобы не забыться и не выйти за рамки официального общения, она решила вести речь только о делах. Единственным делом, связывающим их, был ремонт ее машины. Поэтому она сразу перешла к вопросу, который не давал ей покоя с того момента, как она развернула счет. Очень может быть, что Хэл приехал, так как обнаружил, что в чеке была выставлена неверная сумма.
— Я вчера оплатила счет, — сообщила она. — Если были какие-то дополнительные расходы, которые вы в спешке не учли, или же при составлении счета была допущена ошибка, я готова…
Хэл махнул рукой, обрывая ее на полуслове:
— При чем тут счет?! Могли бы не торопиться с оплатой. Я давным-давно и думать про него забыл. — На мгновение он запнулся, а потом на одном дыхании произнес, словно опасался, что если остановится, то не решится произнести всю фразу до конца: — Я просто подумал, сегодня такая замечательная погода. Будет здорово прокатиться за город. Предлагаю оставить машину здесь, а потом, когда надоест кататься, я привезу вас назад.
Его предложение полностью соответствовало желаниям Уинни. Оно звучало настолько заманчиво, что она едва не разрыдалась от безысходности. Ей безумно хотелось согласиться, но, помня о полученном утром выговоре, она понимала, что ни в коем случае нельзя поддаваться искушению.
Сердце ее разрывалось на части. Она беспомощно обвела взглядом школьный двор, шушукающихся учеников, косящихся в их сторону, и наткнулась на высокомерный взгляд директора. Тот стоял в дверях и, вскинув брови, внимательно следил за тем, что будет делать его подчиненная. Вся его грузная фигура выражала молчаливое неодобрение.
Ее так и подмывало вопреки всему запрыгнуть на байк, крепко прижаться к Хэлу, а потом обернуться и дерзко показать мистеру Уиллби язык. А лучше даже — неприличный жест. Но она знала, что никогда этого не сделает.
Уинни повернулась к Хэлу и, стараясь не глядеть в его золотистые насмешливые глаза, тихо произнесла:
— Благодарю за приглашение. Но не думаю, что это хорошая идея.
Хэл воспринял ее слова совершенно не так, как ей хотелось. Возможно, ее голосу не хватало твердости, чтобы убедить его в искренности ее отказа. Да и откуда там было взяться твердости, если она произносила совсем не те слова, которые ей хотелось. Если бы только Хэл беззаботно пожал плечами, произнес что-то вроде «Как хотите» и не оглядываясь умчался прочь! Но нет, он повел себя иначе. Он принялся уговаривать ее, посчитав, видимо, что она отказывается из вежливости или смущения.
— Не верю! По глазам вижу, вам этого безумно хочется. Садитесь, будет здорово!
Она делала попытку за попыткой вежливо отказаться, но чувствовала, что Хэл не воспринимает ее отговорки всерьез. Она не могла обвинить его в излишней навязчивости, так как понимала, что ей так и не удалось выглядеть убедительной.
На глазах у всей школы они продолжали препираться, и это следовало прекратить. Самым простым выходом было честно объяснить Хэлу, по какой причине она отказывается ехать с ним. Но она слишком мало знала его, чтобы быть уверенной, что за подобным признанием последует нужная ей реакция. Этот непредсказуемый человек может не понять, чем она руководствуется, и рассмеяться ей в лицо, стыдя за покорность. Она ни минуты не сомневалась в том, что ему по силам уговорить ее отказаться от принятого решения, посчитав причину смехотворной.
Уинни не напрасно опасалась, что ее решимость не выдержит натиска с его стороны, ведь червячок сомнения продолжал точить ее изнутри. Это его ехидный голосок нашептывал, что вовсе не нужно немедленно рвать столь многообещающие отношения. Они вполне могут продолжать встречаться, просто вовсе необязательно афишировать их встречи. Если директор не будет о них знать, у него не будет повода для беспокойства.
Нет! — резко оборвала она внутреннего искусителя, Хэл ни за что не согласится на такие унизительные условия. Да и сама она едва ли станет участвовать в столь низком обмане. Лучше чувствовать себя полной дурой, отказавшейся встречаться с ним, чем малодушной дурой, скрывающей от всех их знакомство.
Все ее существо противилось тому, что было необходимо сделать. Но пока ее решимость окончательно не испарилась, она должна открыто отказать Хэлу. Для этого надо действовать более прямолинейно, дипломатия тут не поможет. Решившись на радикальные меры, Уинни набрала в легкие побольше воздуха и произнесла: