Выдержав достаточную паузу, она притворно вздохнула.
— Поэтому придется пока оставить задаток.
Последнее, что она успела заметить прежде, чем ее губы впились в его закрытый рот и она прикрыла глаза, было изумленно-счастливое выражение его лица.
Сначала она хотела лишь поддразнить Хэла, отстраниться после первого же поцелуя, но вскоре напрочь забыла о своих намерениях. Опомнилась она лишь тогда, когда Хэл опрокинул ее на спину и распахнул халат. Было слишком поздно говорить нет, тем более что она с самого начала подсознательно стремилась к подобному финалу. Поэтому, едва осознав происходящее, она тут же постаралась забыть обо всех сомнениях, тем более что это не составило для нее ни малейшего труда. Рядом с ним она не могла, просто не хотела мыслить рационально.
Ее руки смело двинулись к его ширинке, и Хэл на пару секунд был вынужден отвлечься от ласк, чтобы избавиться от своей одежды. Это был прекрасный шанс остановить его. Но Уинни и не подумала им воспользоваться. Наоборот, она жадно, нетерпеливо исследовала его тело, больше мешая, нежели помогая ему избавляться от джинсов.
На ощупь он оказался почти таким, как она себе представляла. Твердым и шелковистым одновременно. С упругими мышцами, перекатывающимися под пытливыми любопытными ладонями, узкими ягодицами и широкой, почти каменной грудью, покрытой завитками золотистых волос. Не медведь, как ей подумалось тогда, в первые минуты их знакомства. Более гибкий и изящный зверь. Дикий кошак, выслеживающий добычу. Тигр, притаившийся в траве, властелин бескрайней саванны.
Но вот и эти бессвязные мысли покинули ее голову. Остались только его горячие умелые губы, решительные и ласковые пальцы и твердое тело, все глубже врастающее в нее с каждым новым движением.
13
Хэл перекатился на спину и закинул руки за голову. Уинни прикрыла глаза, не имея ни малейшего желания шевелиться. Некоторое время они лежали неподвижно, осмысливая произошедшее и восстанавливая дыхание.
Потом Уинни скосила глаза в сторону лежащего рядом мужчины и обнаружила, что он наблюдает за ней. Она почувствовала, как к щекам приливает предательский румянец, и смутилась. В уголке сознания забилась завистливая мысль, что было бы честнее, если бы краснеть пришлось Хэлу, а не ей, принимая во внимание, что из них двоих рыжим был именно он. Ему по определению полагалось краснеть. Но цвет его лица не изменился, лишь кончики ушей слегка порозовели.
— По-моему, все было по высшему разряду, — произнес Хэл и расплылся в довольной улыбке.
Уинни улыбнулась в ответ. Она была благодарна ему за то, что он первым начал разговор, нарушив тишину, которая уже начала тяготить ее.
— Это точно, — хмыкнула она в ответ. — Хотя и немного неожиданно. — Она отвела взгляд и снова уставилась в потолок, в котором уже успела изучить каждую трещинку.
Хэл повернулся на бок и подпер щеку рукой, нависая над ней.
— Да ладно, что тут неожиданного. Я с первой минуты нашего знакомства знал, что ты будешь моей.
От категоричности его заявления Уинни забыла сделать очередной вдох и резко села, поджав колени к груди. Спутанные волосы волнистыми прядями взметнулись вслед и рассыпались по обнаженным плечам.
— Чушь! — воскликнула она. — Ты не мог это знать! После того что произошло на школьном дворе, мы могли бы никогда больше не встретиться. Если бы не Сандра, я, возможно, никогда бы не приехала к тебе.
Хэл снова откинулся на спину, наблюдая за ее напряженной фигурой с расслабленностью кошки, знающей, что мышь уже попалась и бежать ей некуда.
— Речь не о том, что бы сделала или не сделала ты. Сейчас я говорил о собственных намерениях. А они с самого начала были вполне конкретными.
— Но ведь я прогнала тебя!
— И что из того?
Чем больше горячилась Уинни, тем более спокойным и самодовольным становился его тон.
— И ты подчинился!
— Небольшая поправка. Это было тактическим отступлением. Мне нужно было время, чтобы все обдумать. Надо было понять, где я просчитался и какие действия следует предпринять, чтобы добиться желаемого, не допуская больше ошибок.
— Желаемое — это я в твоей постели? — В ее голосе промелькнула легкая обида.
— Не в постели, — терпеливо поправил ее он. — В моей жизни. Если бы мне была нужна только постель, ты бы оказалась там в первый же день нашего знакомства.
Заметив в ее глазах закипающее негодование, Хэл улыбнулся еще шире.
— Ну, в крайнем случае день на второй-третий, не позднее. Но мне не нужны сомнительные победы.
— Ты настолько уверен в своей неотразимости и обаянии? — ехидно поинтересовалась Уинни, исподтишка поглядывая на него сквозь рассыпавшиеся по плечам волосы. Но при этом она чувствовала, что ее иронии недостает искренности: несмотря на ее попытку поставить под сомнение неотразимость и обаяние лежащего рядом с ней мужчины, они уже сыграли свою роль в ее жизни. Не было никакого смысла горячиться и спорить, что могло произойти при иных обстоятельствах.
Хэл перестал улыбаться, но по-прежнему не сводил с нее глаз.
— Дело не в обаянии, а в упорстве и настойчивости, — неожиданно серьезно произнес он.
Под его пристальным взглядом, бесстыдно блуждающим по ее обнаженной спине, каждый волосок на теле Уинни затрепетал. Пытаясь унять охватившую ее дрожь, она поспешила укрыться от его жадных глаз и опустилась обратно на постель, натянув покрывало до подбородка.
— Хочешь сказать, что всегда добиваешься своего? — уточнила она, уткнувшись взглядом в потолок, чтобы не глядеть в его сторону. Она и так знала, что Хэл продолжает неотрывно наблюдать за ней.
— Стремлюсь к этому.
Некоторое время Уинни гипнотизировала потолок, не решаясь задать главный вопрос, мучивший ее с тех пор, как Милдред сообщила ей об университетских успехах Хэла. Недвусмысленная лаконичность его ответа придала ей решимости.
— Если ты такой целеустремленный и настойчивый, то почему же тогда ты стал заниматься ремонтом машин? Миссис Санчес рассказала мне, что в колледже ты неплохо успевал по экономике…
— Вижу, ты пришлась Милли по душе, — довольно хмыкнул он. — Она редко когда пичкает гостей семейными историями. Хотя этого следовало ожидать. Я был уверен, что вы поладите.
Раньше Уинни предпочла бы промолчать, сделать вид, что не заметила его провокационной самоуверенности. Из его последнего высказывания следовало, что, когда Хэл вез ее к себе домой, он уже знал, чем все может закончиться. А такого просто не могло быть. Не то чтобы она сомневалась в собственной привлекательности. Сейчас, лежа рядом с ним, она вполне могла бы поверить в любую фантазию. Но как-то с трудом верилось в то, что пары часов знакомства оказалось достаточно для Хэла, чтобы он начал планировать серьезные отношения.
— Да ладно тебе, у тебя и мыслей-то таких не было тогда…
— А вот и были, — продолжал он упорствовать. — Я же говорю, я с первых минут знал, что мы будем вместе. Ну, может, мысли эти были не вполне сформировавшиеся. Скорее предчувствие, что у нас все может получиться. Как видишь, я не ошибся. Так что у меня все под контролем. — Хэл гордо вздернул подбородок и искоса посмотрел на Уинни в ожидании ее реакции.
— Да, а теперь побей себя в грудь и издай победный клич, пещерный мачо, — сдавленно хмыкнула она, едва сдерживая рвущийся наружу смех. Очень уж забавно он выглядел в своем демонстративном самодовольстве.
Некоторое время Хэл продолжал разглядывать ее сквозь прищуренные веки, и Уинни начала опасаться, что он обиделся на ее слишком резкий выпад. В конце концов, они пока еще не так уж хорошо знают друг друга, чтобы бросаться необдуманными фразами.
Она была готова извиниться, как вдруг Хэл резко вскочил, издал что-то среднее между «у-оо-хо-хо» и «гм-ы-аха-ха», имитирующее, по всей видимости, клич первобытного человека, и два раза ударил себя кулаком по грудной клетке. Не прерывая своего дикого вопля, он навалился на Уинни и придавил ее всем своим весом к кровати.