Сэнди помедлила, а потом нерешительно вставила ключ в скважину и повернула. Замок щелкнул, она толкнула дверь и, прежде чем переступить порог, заглянула внутрь, будто опасалась увидеть на полу распростертое тело своей учительницы.
— Мисс Милтон, — робко позвала она.
Никто не отозвался. Сэнди шагнула внутрь. В холле было пусто, как и в гостиной и в других комнатах. И везде был идеальный порядок. Непохоже, что сюда кто-то проникал в отсутствие хозяйки. Непохоже, что отсюда что-то стащили. Но ведь она же не могла ошибиться — те типы на коричневом пикапе действительно тащили что-то из этого дома. При этом нигде нет следов борьбы или ограбления. И на первый взгляд вроде ничего не пропало. Кроме…
Сэнди вытаращила глаза и зажала рот рукой. Перед ее глазами замелькали картинки: машина мисс Милтон на месте, но ее самой нигде нет. Ключи возле сдвинутого половика, подозрительные личности с огромным тюком. И ей уже начало казаться, что в этом тюке она явно заметила контур человеческого тела, только тогда сразу не сообразила этого. Ведь это значит, что в мешке была мисс Милтон!
Черт! Черт! Черт! Пока я тут телюсь, они же увезут ее фиг знает куда! Думай, Сэнди, думай! Как их остановить.
У Сэнди хватило ума не броситься за велосипедом. Даже в шоке она понимала, что ей никак не догнать машину. Она металась по комнате, пока ее взгляд не упал на телефон.
Точно! Полиция! Вот кто тут нужен!
Она набрала номер и срывающимся от волнения голосом завопила в трубку:
— Помогите! Ее увозят! Они запихнули ее в мешок! Быстрее сюда! Вы должны остановить их!
Спокойный голос дежурного немного привел ее в чувство:
— Кто говорит? Представьтесь, пожалуйста. Откуда вы звоните?
Сэнди открыла было рот, чтобы представится, да так и замерла. Она внезапно поняла, что незаконно забралась в чужой дом и ей самой это грозит крупными неприятностями, даже если полиция отправится по ее наводке вслед за похитителями. А если окажется, что никакого похищения не было, ей несдобровать. В испуге она бросила трубку.
На другом конце провода вовсе не удивились тому, что звонивший резко дал отбой, так ничего и не объяснив.
— Дети опять балуются, — устало сообщил один полицейский другому.
А Сэнди тем временем пулей вылетела из дома. Она почти добежала до велосипеда, как вдруг вспомнила, что забыла закрыть за собой дверь, и, воровато оглядываясь по сторонам, вернулась. Опасения ее оказались напрасными — улица по-прежнему была пустынна. Заперев дверь, она повертела в руках ключи, раздумывая, что с ними делать. Потом обтерла об кофту и, стараясь больше не касаться их рукой, подсунула под половик.
До ближайшего участка путь был неблизкий но она упорно крутила педали. Она обязана известить полицию о своих подозрениях. Просто надо действовать более сдержанно. Нельзя поддаваться эмоциям. Они обязательно найдут похитителей и мисс Милтон. Но возле здания полиции ее начали одолевать сомнения. Она какое-то время мялась на пороге, потом зашла и вовсе оробела. Ей пришлось ждать, когда офицер освободится, потом она сбивчиво поведала о том, что видела. Больше всего ее смущали снисходительные улыбки полицейских, проходивших мимо. Те словно потешались над чересчур впечатлительной девочкой. Она попыталась втолковать офицеру, что ее история вовсе не плод ее детских фантазий. Она была очень убедительна. Офицер с каменным лицом записал ее показания, поблагодарил за информацию и пообещал разобраться в ситуации, но Сэнди видела, что ей не верят.
Она не могла представить, что еще она могла бы сделать, чтобы ей поверили, и совсем упала духом. Она понимала, что в итоге полиция возьмется за это дело всерьез, когда мисс Милтон не появиться на работе, когда никто из родственников или друзей не сможет до нее дозвониться. Сэнди только опасалась, что пройдет слишком много времени, прежде чем они спохватятся.
Когда она покидала участок, на глазах у нее были слезы отчаяния. Она не могла представить, чем еще может помочь попавшей в беду учительнице. От этого ей было стыдно и страшно. Уж лучше бы она попыталась догнать пикап на велосипеде, чем потеряла столько времени, пытаясь убедить полицейских.
16
Когда она очнулась в первый раз, в голове гудело. В носу и во рту ощущался противный приторный привкус, от которого к горлу подкатывала тошнота. Звуки вокруг казались нереальными, словно прокручивалась запись в замедленном темпе. Она попыталась понять, что с ней произошло.
Последние ее воспоминания относились к возвращению с работы. Подъезжая к дому, она немного замечталась, представляя, какой прекрасный вечер ждет ее впереди: в перерыве между занятиями ей позвонил Хэл и предложил вечером встретиться. Уинни предавалась фантазиям и не смотрела по сторонам, поэтому не заметила, что возле ее дома стоит незнакомый пикап. Если бы она была хоть капельку внимательней, от нее бы не укрылось, что, как только она вышла из машины и направилась к двери, пассажирская и водительская дверцы пикапа синхронно распахнулись. Не подозревая, что ее преследуют, она поднялась на крыльцо и поднесла ключ к замочной скважине.
Внезапно в лицо ей ткнули тряпку с неприятным запахом. Она попыталась повернуться, чтобы посмотреть, кто так бесцеремонно напал на нее. Грубые руки схватили ее за плечи, со всей силы вжали в дверь, не давая пошевелиться, и еще сильнее прижали отвратительную тряпку ко рту. Низкий тягучий мужской голос посоветовал ей не рыпаться, отчего ей еще сильнее захотелось освободиться. Она сомкнула зубы и попыталась мотнуть головой. Но звуки вокруг становились все тише и медленнее, гулким эхом отдаваясь в голове. Ее сознание отключалось слишком быстро, чтобы она могла оказать хоть какое-то сопротивление.
Пытаясь вспомнить, что же происходило дальше, и понять, где она находится теперь, Уинни почувствовала, что от умственного напряжения в ушах усилился неприятный гул. Она осознала, что нарастающий шум в голове уже не имеет никакого отношения к воспоминаниям. И снова провалилась в небытие.
Во второй раз пробуждение было более продолжительным и четким, но при этом и более болезненным. Желудок сводило спазмами, кисловатый привкус во рту стал непереносимым, а из-за жесткой ткани, царапающей лицо, было трудно дышать. Сотни игл вонзались в руки, скрученные за спиной. В голове громыхали отбойные молотки, но сквозь их грохот ей удалось услышать и другие звуки, имевшие отношение к реальности, а не к ее самочувствию. Рев мотора и шуршание колес. Сквозь плотную ткань накрывавшую лицо, едва пробивались отблески света, и она поняла, что еще день и ее везут в открытом кузове.
Уинни попыталась выпрямиться, но ее ноги и голова уперлись в борта. В эту секунду машину слегка подбросило на неровной дороге, и она сильно ударилась головой о железо. Голова ее и без этого раскалывалась, а теперь стало еще хуже. Не в силах сдержаться, она громко застонала. Еще немного — и ее вырвет.
— Эй! — крикнула она, но получилось вовсе не так громко, как ей хотелось. И все равно в голове загудело еще сильнее. Она сделала глубокий вдох и не смогла сдержать стон. Машина сбавила скорость, словно водитель прислушался к ее крикам.
Уинни предприняла еще одну попытку докричаться без ущерба для собственного самочувствия. На этот раз ее услышали. Машина остановилась, но мотор продолжал урчать. Сквозь шум работающего двигателя послышался недовольный мужской голос:
— Ты что остановился, Педро! Поехали!
Она почувствовала облегчение, что машина больше не тряслась по дороге. Но при этом ее охватил страх, что тот, к кому были адресованы эти слова, подчинится. Вопреки ее опасениям водитель вовсе не собирался слушаться недовольного приятеля.
— Не кипятись, — ответил он. — Если ее вопли услышит кто-то из проезжающих мимо, далеко мы не уедем.
Дверь в кабине хлопнула, и послышались приближавшиеся шаги. Эти люди могли быть кем угодно, и у них наверняка была причина, по которой они запихнули ее в свою машину. И так понятно, что законопослушный человек не станет иметь дело с похищением, да и ни какая благовидная причина не позволит оправдать то, что ее усыпили, связали и швырнули в кузов пикапа. Уинни старалась не думать обо всем этом, чтобы не поддаться панике. Ей и без того было не сладко. В тот момент ей хотелось только одного: чтобы ее перестало мотать и чтобы ее подняли в вертикальное положение.