— Молодые люди, ваши документы? — железным тоном потребовал он.
— О-о-о! — закатила глаза Мадина.
— А твои документы? Ты кто, дядя? — обостряю я ситуацию, намеренно стараясь выбить того из душевного равновесия своей юношеской наглостью.
— Разговорчивый? Это хорошо, — не повелся мужик, вытаскивая из полы дорогого пальто корочки.
В руки он мне их не дал, только махнул перед глазами. Я не остался в долгу, также достав первые попавшиеся документы, и невежливо ткнул ими в морду… пардоньте, лицо, товарища. В глазах незваного гостя появилось удивление и раздражение.
— Ты! Мы… Да я… — набрал воздуха в рот тот, для того чтобы разразиться гневной тирадой.
— Анатолий, рад приветствовать тебя! — в кафе появилось ещё одно действующее лицо — папа Мадины.
Модный дядя замер, и выражение его лица из невозмутимого, а затем гневного, стало немного придурковатым. «Не умеем мы, русские, „лицо держать“ на людях», — подумалось мне.
— Отмечаем наши золотые медали, — дружелюбно ответил я, стараясь незаметно отодвинуться подальше от дочки полковника.
— Ой! А вы знакомы? — удивилась Мадина.
— Ну, кто же не знает известного боксёра? — заюлил папа, присаживаясь к нам за столик без приглашения. — А мне Садыр позвонил, сказал, что ты с незнакомцами обедаешь. А это отличные парни, я вижу, спортсмены!
Товарища полковника, очевидно, тут знали, и официант возник быстрее, чем когда пришли мы, но особист, лишь досадливо отмахнувшись, принялся объедать нас, захватив первую попавшуюся чужую тарелку плова.
— Папа, а у тебя дел, что ли, нет? — возмущенно отобрала свой плов Мадина, а Артемьев на всякий случай придвинул свою тарелку к себе поближе.
Но Николай Леонидович неожиданно в нашу компанию вписался. Он балагурил, рассказывая байки из своей жизни, травил анекдоты, вмешался в спор Кости и Леночки насчёт распределения мужских и женских обязанностей в семье, поддержав последнюю.
— Ну, это вообще средневековье какое-то! Женщина такой же человек, как и мужчина, — запальчиво спорит Костя. — Всё надо делать вместе!
— Можно подумать, у вас в Корее по-другому? — фыркнула Лена.
— Я — русский! — возмущенно выдал Цзю, на что я не выдержал-таки и рассмеялся, припомнив эпизод из ещё не вышедшего фильма «Жмурки».
— Нам-то не гони! — басом сказал я. — От тебя за версту утренней свежестью пахнет!
— Это одеколон! Кстати, корейский, — не смутился мой друг. — Они свою страну «Страной утренней свежести» называют.
— Как так? — удивилась Лена.
— А вот так. И не только они, — подтвердил я. — Жители Китая, например, величают свою страну «Поднебесной», а японцы и не догадываются о том, что живут в Японии, потому что их страна носит гордое название — «Страна восходящего солнца». С Кореей и их «Страной утренней свежести» приблизительно такая же история.
— А немцы называют свою страну «Дойчланд», а не ФРГ, — вставил свои пять копеек полковник.
— А всё ж, почему так? — допытывалась упорная Леночка.
— Очень давно, на месте Кореи существовало древнее государство. Письменности у них не было, и как оно называлось, никому не было известно, но более грамотные китайцы-соседи обозначали его на письме близким по звучанию сочетанием двух иероглифов — «чо сон». И в переводе с китайского языка и получилось такое красивое название — «утренняя свежесть», — радуясь возможности проявить свою начитанность, важно рассказывал Цзю.
— Промыли тебе мозги, брат, в Корее, вон надулся, как жаб, — подколол я, а Леночка погладила по лысой головенке сыто рыгнувшего корейца.
«А, пожалуй, попрут полкана после всех предстоящих в этой республике волнений», — размышлял я после ухода особиста. Но тут я и рад бы помочь, но сделать особо ничего не могу. Ну, тем более никак не могу помочь его дочери — не в моём она вкусе!
— Спасибо, Толик. Знаешь, меня в классе дразнили часто, а тут я с таким парнем, как ты, на виду у всех показалась. Пусть попробуют теперь что сказать! — неожиданно вместо поцелуя разоткровенничалась девушка, когда я провожал её домой. — Можно совру, что ты мой парень и мы переписываемся?
— Почему это «совру»! Давай телефонами обменяемся, будем созваниваться, — радушно предлагаю я, имея в виду свою будущую полезность не только как липового парня Мадины, но и как, чем черт не шутит, советчика её отцу. Но вполне возможно, что советовать будет уже поздно.
На следующий день, ожидая в аэропорту рейс на Москву, я опять встретил местного КГБшника в сопровождении вчерашнего модного суслика, увешанного пакетами.