— Мы не можем допустить, чтобы просочилась какая-нибудь информация об этом, — сказал он. — Одно слово, и поднимется такая паника, какой мы никогда еще не видели.
— Ч-черт. Газеты должны будут помалкивать. У Вашингтона достаточно влияния, чтобы потребовать этого, если кто-нибудь попытается что-то пронюхать.
— Это не совсем то, что я имею в виду. Предположим, что Советы сами все откроют. У нас хватает либеральной и левого толка прессы, которая разнесет московскую весть. Достаточно какой-нибудь бабке или бродяге заговорить об этом, и всякая вшивота начнет орать на улицах.
— Да, я знаю. Все, что мы имеем, это выигрыш во времени. Если они будут уверены, что Агронски выкинул этот трюк с обходным контролем, то могут попробовать его использовать. Но прежде они должны убедиться в его результативности, чтобы не подставить себя под ракетный удар, и на этой стадии игры они не могут позволить себе враждебных выпадов.
— И сколько, по-твоему, мы имеем времени? — спокойно спросил Чарли.
— Едва ли много, — ответил я и положил трубку.
Рондина наблюдала за мной, стараясь удержать привратника подальше от телефона, чтобы он не мог понять наш разговор. Я поставил аппарат на место, вышел к ним и взял ее чемодан.
— Куда ведет эта задняя дверь?
— Во двор, — ответил привратник.
— Там есть подъездная аллея для машин, которая идет параллельно улице за домами?
— Вам нужно будет только перебраться через забор. — Он подумал немного и добавил: — Там есть контейнеры для отходов. Вы можете встать на них. Забор не более восьми футов высоты.
Я взял Рондину за руку.
— Покажи нам дорогу, — сказал я ирландцу.
Вслед за привратником мы повернули палево в конце коридора, вошли через пожарную дверь в проход с голыми цементными стенами, куда выходили двери служебных комнат. В дальнем конце была еще одна пожарная металлическая дверь с красной лампой над ней и тремя горизонтальными задвижками. Как все пожарные двери, она открывалась наружу, но имела дополнительный замок.
Привратник повернул рычаг довольно легко, закрепил его в крайней позиции, открыл дверь и шагнул вперед, придерживая дверь и давая нам пройти. Он обрадовался, что дверь так легко открылась, и повернул ко мне довольное лицо. В тот момент, когда я было уже взялся за чемодан, рычаг, словно его кто-то толкнул, отскочил назад и ударил привратника по лбу. Он свалился как подкошенный, дверь стала закрываться, пока не уперлась в его ноги. Я отстранил Рондину и осмотрел большой кровоподтек, начавший появляться над его глазом. Фуражка спасла его голову, в противном случае она была бы пробита, а так будет просто рубец. Ничего страшного, он скоро придет в себя.
Рондина неподвижно стояла рядом, потом тихо спросила:
— Что это было, Тайгер?
Я показал ей на маленькую вмятину на двери и блестящее пятно не больше пятицентовика на поверхности рычага. Это были следы от пули.
— Мы почти попались, детка. Они затеяли всю эту игру с разъезжающим автомобилем, чтобы заставить нас воспользоваться задним выходом. Кто-то сидел в засаде, ожидая нашего появления. Они побоялись начать стрельбу на улице. Мы чуть не попались на удочку.
— Ты уверен?
— Ох, малышка. Я бы не говорил, если бы это было не так. Кто бы это ни был, он предполагал убить меня. К тому же, он не похож на тех, кто промахивается. При таком освещении он мог увидеть только упавшее тело и торчащие ноги. Этот привратник моего роста и комплекции, стрелявший думал, что это я первым выхожу из двери. Когда наш приятель придет в себя, то вынужден будет вернуться на пост, правда в фуражке большего размера, чтобы скрыть шишку, и с карманами, полными денег, чтобы немного успокоить боль. А мы прекрасно смоемся отсюда. Если кто и шляется вокруг, наблюдая, то мы достоверно все для него изобразим.
Рондина достаточно быстро оценила ситуацию. Она ухмыльнулась, стоя у стены напротив меня, и что-то пробормотала, что никак не соответствовало общеизвестной британской культуре речи. Я улыбнулся ей в ответ, потому что понял, что она сказала и что имела в виду.
Прошло не менее пятнадцати минут, прежде чем привратник издал первый стон, осторожно обхватил голову руками, ощупывая ее, глаза его на мгновение открылись, затем он их снова закрыл.
— Ты меня видишь, приятель?
— Да, но не очень четко. Что, черт возьми, случилось?
— Побереги себя. Я все объясню позже. Не трогайся с места, и за это ты получишь кучу денег.
— Кто-то хочет, чтобы ему снесли голову за такие штучки.
— Это не тот случай, когда ты сможешь отплатить. Ты готов?
— Хорошо, хорошо, не так громко. Черт, кто уделал меня?