— Поедем, Саша, в город. Да не очень гони, не к спеху…
Ехал Светозаров туда с неспокойным сердцем, явно утеряв обычную самоуверенность. И то, что он, решившись на поездку, так и не сумел восстановить душевного равновесия, приводило его в бешенство. Невольно сунул руку в карман, чтобы еще раз перечитать письмо, и тут же вспомнил, что и так знает его наизусть.
«Ты не приехал на праздники, хотя отлично знал, что я ждала тебя. По-видимому, чествование знатных доярок на квартирах друзей входит в твои служебные обязанности. Что ж, это похвально для молодого директора. Я, разумеется, горжусь твоими успехами и хотела бы поговорить с тобой о них, чтобы выяснить наши отношения. Ольга».
Светозарова бесил не только иронический тон письма (он знал, что за этой иронией кроется и горечь), сколько собственная неосторожность и непредусмотрительность.
«На кой черт надо было везти Валентину к Серегину да еще приглашать гостей? Какой же подлец сообщил Ольге о вечеринке? Серегин не мог, я его давно знаю, но там еще были люди. Могут из мухи сделать крокодила. И сделают, сволочи. И будут злорадствовать, когда моя репутация полетит к черту».
В конце концов за Ольгу Федор Федорович не слишком беспокоился, она умная женщина и поймет все, но Валя… Как быть с ней? Не было смысла сейчас вновь копаться в душе и допытывать себя, любит ли он ее. Об этом думано и передумано сотни раз. Слов нет, Валя красивая девушка, и на его месте вряд ли кто устоял бы перед ее юностью и свежестью, особенно с Валиным романтическим характером. А может, в отношении его у Валентины был трезвый расчет? Кажется, она из тех, кто, и увлекаясь, не забывает о своих практических интересах…
Светозаров и сам чувствовал шаткость и фальшь этих рассуждений. Он понимал, что главное не в этом. Главное было в том, что он не мог заставить себя усомниться в искренности Валиных чувств к нему. И сколько бы Светозаров ни вилял в мыслях вокруг этого главного вопроса, он наконец вынужден был признаться самому себе, что выглядит перед Валей подлецом. Конечно, и она, так легко поступившись девичьей гордостью, несла свою долю вины, но он-то не имел права воспользоваться ее слабостью. Пожалуй, Валя не похожа на тех случайных женщин, с которыми судьба сталкивала его когда-то. Там все было проще, никаких переживаний, а теперь…
А впрочем, все это не так страшно, как он представляет. Незачем преувеличивать. Если Валя сама не поймет, что он не может на ней жениться, тогда он все объяснит ей. Это будет честно и благородно. Из гордости и самолюбия она, конечно, никому ни в чем не признается и быстро найдет утешение с этим пареньком… как его? — ах да, с Костей. В ее возрасте любовь вспыхивает так же быстро, как и гаснет. У нее же жизнь только начинается, а ему пора уже обретать покой и солидность.
С некоторых пор покой и солидность, несмотря на кратковременные срывы, довольно устойчиво связывались у Светозарова с его планами насчет Ольги. Определенного плана, собственно, не было, но, чем дальше продвигался он по служебной лестнице, тем сильнее утверждался в мысли, что лучшей жены ему и искать нечего. Ольга была не столько красивой, сколько обаятельной женщиной, а главное — она была умна, опытна, образованна, умела вести себя в порядочном обществе. Торопиться Светозаров не хотел, холостяцкая жизнь еще отнюдь не надоела ему, но и терять Ольгу ни в коем случае не собирался. Сейчас он пытался угадать, как Ольга поведет себя с ним и как ему с ней держаться. Ну что же, если она разозлена не на шутку, он сделает ей предложение. А может, обойдется и без этого…
Подъезжая к городу, Федор Федорович уже уверенно и бодро проговорил:
— Правь на Кооперативную, у магазина свернешь…
Саша кивнул — он давно знал эту дорогу и адрес, где должен был остановиться.
Через десять минут взвизгнул тормоз, и машина, как вкопанная, встала возле двухэтажного деревянного дома в тихом, почти безлюдном переулке.
— Ты подожди здесь с полчаса, я выйду — скажу, останусь или нет.
На этот раз шофер не кивнул и даже не обернулся, словно ничего и не слышал. Федор Федорович неловко потоптался около машины и пошел к калитке.
«Уж ежели приспичило, ехал бы один, я-то тут при чем? — исподлобья глядя в спину директора, думал Саша. — Мерзни тут из-за чужих удовольствий. Небось, когда Вальку в поселок возил, так машину без спросу взял, третий, мол, лишний. Да я-то все знаю, не слепой. Ну и бабник, леший, ловко это у него получается! — с неожиданным восхищением цокнул он языком и тотчас вновь нахмурился. — К черту! Завтра же попрошусь на трактор, хватит за кучера мотаться…»