Уже открыв дверь, на ходу целуешь ее в морщинистую щеку, бросив ничего не значащее:
– Пока, мамочка. Созвонимся, – помчишься в свою суетливую жизнь.
Она будет долго «переваривать» твои новости и терпеливо ждать, когда ты вновь, поднявшись на пятый этаж (дом то без лифта) и открыв дверь своим ключом, скажешь:
– Я ненадолго, мамочка, с работы пораньше ушла.
А она радостно в ответ:
– Раздевайся, доченька, а я пока сварю крепкий кофе, как ты любишь, – уже из кухни прокричав: – у меня и коробка зефира в шоколаде есть!
Значит, ждала тебя – всегда, каждую минуту.
Но время неумолимо и приходит неизбежное. И вот уже ты держишь ее беспомощную худенькую руку, подбадривая, что все будет хорошо, что мы еще с тобой.… Чувствуешь слабое пожатие пальцев, слышишь еле уловимые слова: «Спасибо тебе, доченька». А потом – последний затухающий взгляд, в котором безграничная материнская любовь и благодарность. В горле комок, хочется кричать эгоистически, по-детски: «Не уходи, мамочка! А как же я без тебя?!». И в этот трагический момент ты не можешь принять утешающие слова врача: «Наши родители не вечны, приходит время, когда надо их отпустить».
При рождении каждый человек получает своего ангела-хранителя. Ты тоже мой ангел-хранитель, мамочка. И если я «упаду», то ты как в детстве скажешь:
– Вставай, доченька. Иди, не бойся, я всегда рядом.
Я счастливая женщина, и во многом благодаря тебе, моя родная. Ты научила меня любить, уметь прощать тех, кто дорог, терпеть, ждать и верить в лучшее, несмотря ни на что. И этот твой бесценный дар я обязательно передам своим дочерям. Спасибо, МАМА.
Цветущая ветка в октябре
Настя заплакала, взглянув на портрет мужа в траурной рамке. Она плакала каждый день в течение уже трех месяцев. Муж погиб. Внезапно. В авиакатастрофе. Летел на важную встречу в Москву.
Настя никогда не отличалась хорошей интуицией, не была провидицей, а ту ночь, накануне его гибели ей приснился страшный сон. Как будто они с мужем пошли купаться на озеро, места для нее незнакомые, но они там чувствовал себя уверенно и спокойно. Скинув с себя одежду, он зашел в прозрачную воду и быстро поплыл, рассекая зеркальную гладь озера. А она с берега им любовалась. Настя всегда смотрела на него с восхищением, все двенадцать лет их брака.
Вдруг ее кто-то окликнул по имени. Она обернулась – никого, а когда вновь посмотрела на озеро, то там никого не было. И вообще никого не было, она стояла одна среди скалистых гор, у подножия которых простиралось чаща с кристально – чистой водой, и только узкая тропинка вилась вдоль камней и колючих кустов. Настя в панике стала звать мужа по имени, метаться по берегу, но в тишине только слышалось эхо ее голоса, многократно повторяемого имя мужа. И вдруг она замерла, почувствовав затылком чей-то пристальный взгляд. Медленно повернул голову, Настя увидела на тропинке черную змею с поднятой изящной головкой и смотрящей прямо ей в глаза. Настя закричала и …проснулась.
Открыв глаза, она увидела склонившегося над ней мужа, теребящего ее за плечи.
– Настя, проснись! – будил он ее.
Оказывается, она кричала не только во сне. Чувствуя его рядом, она успокоилась, прижалась к его груди.
– Ничего, любимый, так, какая-то ерунда приснилась, – тепло сказала она, сразу же провалилась в глубокий сон. С ним, со своим единственным и любимым, она всегда быстро засыпала и видела только цветные сны.
Утром, собирая мужа в дорогу, Настя забыла о своем ночном кошмаре. Приготовила ему его любимую глазунью из двух яиц, поджарила хлеб и сварила крепкий кофе, пока он, фыркаясь, стоял под ледяным душем. Вышел, как всегда после такой процедуры, бодрый, да еще что-то весело напевающий в полголоса.
– Доброе утро, малыш, – подошел и поцеловал ее в подставленную щеку. – Не опаздываю?
– Женя обещал позвонить, как подъедет, – весело ответила она, подхватывая его мотив. Женя – это его персональный водитель, отличавшийся пунктуальностью.
Они спокойно позавтракали, у двери она его поцеловала и помахала ему из окна, когда он садился в машину. Все было как всегда…
Через три часа по маленькому телевизору, стоявшему на холодильнике, Настя в экстренных новостях услышала, что «самолет рейсом … разбился. Выживших нет». Его самолет. Все…
Настя на ватных ногах опустилась на стул, рухнув с него на мозаичный пол. Очнулась она от звонка, кто-то настойчиво, не прерываясь, звонил в дверь. Настя медленно, с трудом поднялась с пола и пошла к двери. Это звонила соседка с верхнего этажа, в утреннем убранстве – халате и бигуди.