- Она совсем не жалкая, и это вовсе не мелочи, - Ева притянула его к себе, провела ладонями по влажным плечам, взъерошила мокрые волосы и поцеловала. – Это больше, чем просто поступок. Я люблю каждый твой жест, потому что он полон искренности и совершен, действительно, для меня. Хочу, чтобы ты знал, во мне нет ни капли сожаления о сделанном выборе. Все то, что было раньше…, - она запнулась, - я полна гордости, страхов и сомнений, и этим сама порчу себе жизнь. Но ты изменил меня. Заставил обратить на внимание на свою суть, на то, что во мне есть хорошего и плохого. И позволил не бояться просто быть собой. С тобой я научилась не убегать от самой себя. Меня очень страшило прошлое, и это не позволяло допустить возможности продолжения моего рода, равно как и продолжения других со мной. Все это останавливало от шага к созданию семьи и принятия обязательств.
- Да я и сам относился к семье не так, как следовало бы, отсюда и возникли многие мои проблемы. Мне виделись в этом только обязанности, необходимость, долг традициям, то, что принято. Про чувства же не было и мыслей. Я забывал о главной составляющей, которая, возможно, важна не всем, но для меня все-таки необходима. В итоге получил семью, где не смог почувствовать себя полноценным. Моя душа осталась пуста, а сердце молчало.
- Я люблю тебя, - прошептала Ева.
- Я люблю тебя, - прошептал Маркус.
Их качали теплы волны, и никто вокруг не смел нарушить эту идилию. Заходящее солнце освещало нежные, робкие и страстные поцелуи двух влюбленных, словно благословляя на любое безумие. Безумие счастья.
Белецца дарила красоту любви и свободу истинных желаний. И хотелось застыть в этом мгновении, замереть в минуте счастья, упоения друг другом. Остаться вдвоем наедине навсегда, забыв об остальном мире.
- Сейчас мне не хватает нашей вечности, - целуя его, шептала девушка. – Вечности рядом с тобой.
- Я найду тебя и в другой жизни, - он потерся своим носом о ее нос. – Обещаю. И тогда все вечности станут наши.
- Только пусть они наступят когда-нибудь попозже. Хочу насладиться каждой минутой изменений с тобой, ощутить нашу старость и тем большую близость.
- Когда я стану старый, ты будешь еще совсем молода. И, наверное, даже меня и видеть таким не захочешь, - мужчина словно смутился.
- Каждый миг твоих естественных перемен дорог мне. Я буду любить каждый такой момент, влюбляясь в тебя еще больше. Будь ты взрослый или юный, ребенок или старик, для меня ты всегда останешься именно собой, именно той сутью, которая так очаровала мое сердце, а значит, никакие года не будут иметь значения.
- Мне так хочется тебе верить.
- Не сомневайся ни на миг.
- Ты не замерзла? – забеспокоился Маркус.
- Нисколько, - она шаловливо окатила его водой. – У меня есть к тебе давний вопрос, - Ева несколько посерьезнела. - Там, в Крае забытых миров, когды мы с Питером отправились за необходимыми ингридиентами для исцеляющего зелья, мне повстречался большой белый волк, а перед этим точно услышала внутри себя волчий вой.
- Хочешь знать, имел ли я к этому отношение?
- Раз тебя не удивили мои слова, полагаю, ответ положительный.
- Мы предполагали, что ты отправишься туда. В чем-то даже желали этого, чтобы избежать лишних проблем и жертв при занятии Аранхорда для освобождения Галиуса, поэтому, естественно, никто старался этому лишнего не препятствовать. Но для меня было невозможным допустить, чтобы с тобой что-то случилось в этом месте. Я, скажем, ненавязчиво присматривал за дерзкой волшебницей, - он лукаво подмигнул.
- Ах ты! – наигранно возмутилась мисс Ливермор. – Мне стоит обидеться и разозлиться, наверное, даже покинуть тебя. Но не могу не признать, что сейчас твои поступки обретают некоторое понимание и смысл в моем восприятии. И все же Галиус, не слишком ли кардинально? Я хочу сказать, неужели нужны настолько крайние меры?
- Знаю, тебе неприятно такое положение и не хочется мириться с воскрешнеием, а уж тем более с необходимостью сотруничать с бывшим врагом, однако именно этот союзник даст мне силы и возможность покорить бунтующие народы, усмирить непокорные миры и укрепить положение моего госудрства. Да и, пожалуй, помочь твоему городу тоже. Наш истинный противник на данный момент гораздо страшнее.