Старший брат упивался своей силой и эффектом, который производил. Для армии Мондо он был как восставший из мертвых в прямом и переносном смыслах. Будучи частью клана семьи Белапьерра, тот в немалой степени являлся и их частью. Вот только оказывался на противоположной стороне. Подчиняться восскресшему властелину или сражаться дальше? Воины не знали, что делать. Но, в конечном счете, преданность своему правителю пересиливала сомнения, хотя и оставляла в душе неприятный осадок. Никому не хотелось бессмысленно умирать здесь, поэтому они уже не пытались победить, защитники Мондо старались просто выжить.
- Винсент, это же часть твоего родного дома! – крикнула ему госпожа Бальди, приблизившись как можно ближе.
- Мой родной дом предал меня, - совершенно равнодушно ответил мужчина. – Если вся эта мелочь хочет жить, - он указал рукой на сражающихся, - то они должны принять законного наследника как своего господина. Другого пути у вас нет, Анна.
- Не верю, что ты такой.
- Я именно такой. И ты такая, я достаточно тебя знаю, чтобы это утверждать. Во всем виновато дурное влияние брата, он вообще рассадник пагубных идей и настроений. Но теперь мне удастся положить этому конец. Законная корона вернется к истинному правителю.
- Не суждено будет твоему плану осуществиться, ты замахнулся на слишком высокие устои.
- Нет ничего, что могло бы быть мне неподвластно! – несколько раздраженно воскликнул Винсент.
- Ты так уже думал, и вот что вышло, - нравоучительно проговорила госпожа Бальди.
- Но теперь для меня нашелся способ исправить ошибки. Я не сгинул, я просто отдыхал и набирался сил, а сейчас настало время пробуждения, время великих перемен! – его голос точно гром загремел над округой.
- Не быть мне на твоей стороне, - покачала головой женщина и швырнула в него кинжалы, искрящиеся от вложенных в них энергетических потоков.
Винсент с легкостью увернулся от оружия, но для госпожи Бальди это был лишь отвлекающий маневр. В тот же миг она подняла земляной столб, закрутив безумные воронки вокруг старшего брата. Пока тот пытался с ними справиться, Анна подала знак войскам отступать.
Понимая, что еще пара секунд, и мужчина развеет ее чары, волшебница перенесла заслон на войско, чтобы прикрыть его отступление хоть на какое-то мгновение. Только с отвлечением внимания и неожиданностью появлялся шанс что-то сделать, ведь силами ей было не потягаться с этим лордом Тьмы.
Глава 31.
Первый.
Винсент Белапьерра не испытывал никаких родственных чувств к своему брату Маркусу. По большому счету такое положение дел существовало не только в период их прямого столкновения, но и с самого детства. Когда у Альбертины и Карла родился второй ребенок, старший уже очень болезненно отреагировал на этот факт. Ему хотелось быть единственным неоспоримым в своей уникальности, первородстве, праве. А потом появились еще и Дэниэль, и Пьер. И все же вся ненависть, все негодование сосредоточились именно на Маркусе, как первом положившим начало нарушения его превосходства.
Откуда взялись такие суровые черты в мальчике, сложно было сказать. Хотя Альбертина и Карл и являлись довольно суровыми правителями, стальными и холодными личностями, подобного угнетения в их характерах не проявлялось. Это поначалу старшего ребенка считали точной копией родителей, но потом все больше людей стало видеть в нем какую-то извращенную гиперболизацию качеств четы Белапьерра.
Он получил наиболее плохую и разрушительную сторону Тьмы. Наверное, поэтому точно в противовес самый младший брат предпочел и вовсе отказаться от магии.
- Ты превосходен! – в восхищении приблизилась к Винсенту бывшая госпожа Белапьерра. – Все народы, все королевства будут трепетать перед тобой и склоняться до земли! – в ее голосе слышалось нескрываемое благоговение и трепет.
- Как быстро ты меняешь свои вкусы, Меллони, - лорд явно издевался. – Мечешься от одного мужчины к другому, словно желая успеть попробовать всех.
- Если бы я не была столь недальновидна, никого кроме тебя не заметила бы, - она протянула ладонь, желая дотронуться до него, точно чтобы проверить, что он не видение, которое вот-вот исчезнет.
- Зато я бы тебя не выбрал, - Винсент смеялся.