Вокруг царило молчание. Пьер удивленно хлопал глазами, Дэниэль о чем-то настороженно размышлял, а Маркус раздраженно пыхтел за спиной Анны.
- Дура! – воскликнул он, когда она повернулась к нему проверить, в каком состоянии второй сын четы Белапьерра. – Зачем ты вмешалась?
- Затем, что иначе от тебя остались бы рожки, да ножки!
- Не правда! Это в твоем детском воображении все выглядело так! Вы, девчонки, всегда все видите и понимаете превратно. Запретить бы вам вообще под страхом смерти вмешиваться в мужские дела.
- То же мне «мужские дела», - съязвила Анна, - два щенка тявкают друг на друга, кто кого перекричит.
- Я припомню тебе это, - зло процедил он сквозь зубы, тыльной стороной ладони смахивая с лица кровь, и, резко развернувшись, зашагал прочь из сада.
Какое-то время она оторопело смотрела ему вслед, а повернувшись, увидела, что и остальные братья тоже предпочли удалиться.
«Скверно получилось», - подумала девочка про себя. - «Хотела, как лучше, а вышло как всегда».
Глава 17.
Братья.
У Антония Бальди было правило: если ты что-то испортил, то просто обязан это исправить.
После случившегося отношения между Анной и братьями Белапьерра совершенно не заладились. Было то важным или нет, так оставлять девочка не собиралась. Для выполнения поставленной задачи следовало пустить вход все уловки, которым обучила ее мать. Как ни как в первую очередь они были мужчинами, а значит, с этого и следовало начинать.
Первые события показали, что быстро выправить ситуацию не получится. Дэниэль оказался крайне вредным и постоянно подбивал братьев сделать маленькой госпоже Бальди какую-нибудь гадость: змея в кровати, лягушка в туфле. К счастью все это было не более чем детскими шалостями, опасности не представлявшими. Мальчишки веселились, не стремясь причинить какой-то настоящий вред. Их совершенно не смущало, что они творят пакости в чужом доме, находясь в гостях. Детям представлялось, что раз это их земли, то право собственности распространяется на все, в том числе и чью-то обитель, постороннюю жизнь.
В итоге первым выводом Анны стало, что иметь дело с девушками им еще не особо приходилось. Они только начинали выходить из возраста, когда пол начинал по-настоящему играть значение. Вторым – при всей мерзости характера некоторых отдельных членов семьи, назвать кого-либо действительно злобным было нельзя. Юные лорды умудрялись делать злые шутки не со зла. Такой вот странный порок личности.
Если первый вывод обнадеживал, а второй успокаивал, то третий несколько смущал. А сводился он к следующему: ни один из братьев не умел искренне прощать и не забывал обид.
Анна вспоминала, как однажды спросила Дэниэля, почему они выбирают путь мщения, вместо того, чтобы распрощаться с произошедшим. Тот ответил: «А зачем?». Что на это скажешь?
Юная Бальди сидела на скамейке и размышляла над ответом третьего брата, когда к ней подошел Пьер.
- Вижу, ты удивляешься нам.
- Вижу, ты слишком наблюдателен для своих лет, - улыбнулась девочка.
Пьер сел рядом, задумчиво надул губы и посмотрел на небо.
- Я не такой уж и маленький. Просто, будучи самым младшим, на фоне своих братьев всем кажусь еще совершеннейшим ребенком. Но я не спешу разубеждать окружающих в этом, потому что и здесь есть свой огромный плюс. Знаешь какой? – он загадочно посмотрел на собеседницу.
- Какой же?
- Они думают, раз я маленький, то можно не скрывать от меня своего истинного лица и намерений, все равно не пойму, многого не замечу. А мне, наоборот, так все приметнее и заметнее, можно сделать достоверные выводы.
- Да ты опасный человек, - она рассмеялась.
- Человек... Как думаешь, интересно быть им? Человеком на самом деле?
- О чем ты? – не поняла собеседница.
- Тебе приходилось когда-нибудь посещать внешний мир? – спросил Пьер.
- Нет, а что такое внешний мир?