- Я не собираюсь отсиживаться в окопах.
- Никто и не просит. Но мы прожили уже слишком много ваших жизней. Наверное, нам тоже пора вслед за Аранхордом отправиться на покой. Не пойми меня превратно, я вовсе не хочу умирать. Просто мне не так страшно покидать этот мир. Многие мои друзья и близкие давно ушли в перерождение и не один раз. А я все как дряхлый старик цепляюсь за какую-то горстку золы давно отжившего времени. Может, еще и молод внешне и в чем-то даже душой, но моя суть устала. За последнее время ощутил это как никогда остро. Стремительность событий напомнила мне о том, что я видел уже слишком много. Пора, как говорится, и честь знать. Но что же останется после нас? Если такие как ты станут сами искать смерти?
- Я просто борюсь за то, что дорого. Мне тоже есть, что защищать. У меня, как и у вас, имеется родина, родные и друзья. Угроза нависла над всеми нами. Если начнем прятаться в окопах, то никогда не одолеем врага.
- Это бесспорно, вот только сражаться нужно за право жить, а не умереть.
Юноша вопросительно посмотрел на своего собеседника, но тот больше ничего не произнес. Какое-то время они так и просидели вместе в молчании, погрузившись в столь непохожие думы. Тихий закат окрасил их сосредоточенные лица. Подняв глаза на уходящее солнце, оба проследили за его горделивым движением, ловя каждый жест, словно прощаясь, точно любовались на него в последний раз.
На рассвете отряд выступил в путь.
Шли налегке. Двигаться быстро такой толпой путники не могли. Чтобы оставаться незамеченными и не создавать много шума, они перемещались медленно, осторожно, обходными тропами и чащами. От поселений или их следов старались держаться подальше. Это, конечно, не сильно помогало, да и никаких соглядатаев врага до сих пор никто не встретил, и все же излишней губительной беспечности отряд себе не позволял.
Ночевки были короткие. На большой привал останавливались глубоко за полночь и снова в путь выходили еще до того, как рассветало. Костров жгли немного. В основном питались скудными сухими припасами, да пили родниковую воду. Иногда охотились, когда не слишком донимала усталость, да и хотелось хоть раз, но поесть по-настоящему. Чаще же перекусывали прямо в пути, на ходу жуя старый хлеб или какое-нибудь яблоко.
Однако такое положение дел никого не смущало. Пожалуй, они даже почти не замечали своих неудобств и лишений. Слишком были заняты их мысли предстоящим сражением. Чем ближе отряд приближался к месту, тем больше всех одолевали тревоги и воспоминания.
Спали на земле, на мешках, закутавшись в плащи, наложив сухих веток. Удовольствие то еще, но уставшие за время долгого пути, они тут ж засыпали, даже не чувствуя, как всякое колючее и острое впивается в их тела.
Наиболее сложным и ощутимым такой переход был для подобных Корнелиусу и Нел. Все-таки те являлись магами каких-то стационарных и маломальски обустроенных мест. Им не приходилось терпеть лишения походов и становиться активными участниками битв. Зато Джейк на удивление всем чувствовал себя привольно, словно в родных краях и в привычной обстановке. Пожалуй, он даже умудрялся получать удовольствие от такого образа жизни.
Периодически вперед высылали разведчиков, чтобы определиться, каким путем лучше всего идти дальше. Те приносили всевозможные новости о состоянии дел в округе, о разоренных поселениях, горестных пепелищах и удивительной тишине. Отсутствие прямого вражеского присутствия уже начинало всех сильно настораживать.
Спустя несколько дней на очередном привале Габриэль с миской горячей каши подошел к Стюарту и протянул ему. Мужчина принял, благодаря, и указал, чтобы тот садился рядом. Примостившись по соседству на поваленном сухом бревне, лорд Алмейда заговорил о том, что его волновало.
- Все это слишком странно. Маркус прекрасно знает, что мы сбежали, но никого за нами не послал. Еве давно полагается находиться у Винсента, но и тот не шлет на нас новые отряды, хотя не вернувшаяся армия Ксавьера, как и он сам, должны были красноречиво рассказать ему обо всем без слов.
- Итак понятно, впереди ждет большая ловушка, - обжигаясь о горячую еду, уплетал мистер Брукс.
- Хотелось бы разобраться в этом до того, как мы в нее угодим, - многозначительно прищурился Габриэль.