- Неужели это возможно? – изумилась Ева.
- Со мной вполне, - хмыкнул Дрейвн. – Безусловно, их будет совсем немного, но достаточно. Дело ведь не в глобальной схватке. На самом деле не нужно никакого масштабного сражения. Исход войны решает битва лишь двух ее главных зачинщиков. Пусть Маркус и Винсент выяснят свои отношения, и все закончится. От вас требуется только потянуть время, чтобы никто им не мешал довести дело до конца.
- Это может оказаться сложнее, чем кажется, - озадаченно произнесла мисс Ливермор.
- Разве? – возразил Полночный всадник. – Тебе прекрасно известно, что ищут они оба и за что сойдутся без оглядки. Дай им это, и все свершится само собой.
- Маркус может не понять, если пойду к Винсенту, как и последний, зачем я к нему на самом деле явилась. Как скрыть такой подвох?
- Братья и сами хотят уже выяснить отношения друг с другом. Нужно просто помочь им не тянуть с этим. И уравнять силы.
- Каким образом?
- Забери у Маркуса то, что ему совсем не нужно, и предложи это Винсенту.
- Силу ключа? – ахнула Ева. – Но тогда старший лорд обретет невиданную мощь!
- А вот у его младшего брата она уже есть. И будет совсем некстати, если Галиус заманит того в ловушку и заставит вобрать силу остальных ключей.
- Мы просто ходим по острию ножа, - вздохнула собеседница.
- Винсент ни за что не откажется от такого подарка, особенно если его принесешь ты. А Маркус в любом случае последует за тобой, тем более ослепленный яростью предательства. Пусть твоя армия и освобожденные друзья отправляются в Аранхорд, а мы пока поговорим с лордом.
- Тогда приступим, - решилась наконец Ева.
Полночный всадник и мисс Ливермор покинули дворец. На выходе девушка замерла, преследуемая дыханием прошлого. Она обернулась, чтобы еще раз осмотреть свой дом, вспомнить забытое и навсегда оставить здесь все ненужное, что томило и тревожило ее столько столетий.
В глазах уже не было грусти, легкая печаль еще проскальзывала порой в их искорках, но уже что-то новое зарождалось в душе Евы, как будто время, наконец, сдвинулось со своей мертвой точки.
Спутник не торопил девушку. Для него здесь не открылось ничего необычного, ведь в этих местах он бывал много раз, да и за свои тысячелетия существования повидал и не такое. Его мало что удивляло и трогало, хотя человеческая душа всегда продолжала вызывать в нем интерес своей непохожестью и нелогичностью чувств и решений. И вот за этим наблюдать ему не надоедало никогда. Безусловно, если бы мир вновь стал пуст, здесь оказалось бы слишком скучно.
Ева и Дрейвн снова вышли на площадь и зашагали к саду у дальнего края города. Девушка с интересом рассматривала все новыми глазами.
- Я теперь всегда буду так видеть это место? – поинтересовалась она у своего спутника.
- Нет, - он рассмеялся ее наивности. – Чары скоро рассеятся, и ты снова станешь лицезреть мир в привычных для тебя красках. Но твоя родина уже не будет той серой и унылой пустотой, к которой так привыкла, поэтому в любом случае к тому образу ты уже не вернешься.
Они оказались среди цветущих деревьев: плодовые в цветах, излучающих чарующие ароматы, обычные полные свежей зелени и вечно живущие породы. Где-то тихо журчал ручей, хотя, казалось, его воды недвижны. Путники двинулись на его хрустальные переливы и вышли к белой узорчатой беседке, оплетенной плющом.
- Нам нужно глубже войти в мир духов, - сказал Полночный всадник. – Это не очень приятно и не так уж и просто, но необходимо, если только мы не передумали.
- Нет, - уверенно ответила девушка.
- Хорошо, тогда войдем, - он первым шагнул в беседку. - Дай мне свой кинжал и приготовься.
- А к чему именно?
Но Дрейвн не ответил. Спутник быстро порезал ее ладонь и свою и соединил их вместе, а потом закрыл глаза. Еве показалось, что его фигура начала терять очертания человеческого тела и превращалась в сияющую черную массу, полную струящихся серебряных прожилок. Полночный всадник разомкнул веки, и она увидела точно два пылающих брильянта, которые уволакивали за собой. Девушка была не в силах отвести от них свой взор, а потом окружающий мир поплыл. Все завертелось, смешалось и слилось в одну воронку, которая уносила дальше и дальше. Головокружение стало нестерпимым, Ева думала, что вот-вот лишится сознания, как безумная карусель остановилась.