Елена Андреева
Обитатели НИИ и «Жиромер»
Елена Виленовна, будучи Раком по гороскопу, полностью соответствовала своему знаку. Она любила предаваться воспоминаниям, рассматривать старые фотографии, свои детские рисунки, записи, письма.Будущее для нее ничего не значило. Во-первых, из суеверного страха строить далеко идущие планы она не любила, а во-вторых, придерживалась библейского: «Будет день – будет пища».
Для нее подлинной жизнью было прошлое, к которому она возвращалась, которое проживала по многу раз.
Она даже ловила себя на мысли, что походит на Януса Полуэктовича из книги братьев Стругацких, жившего «назад».
Вспоминая, как она попала в НИИ Научприбор, Леночка подняла целый пласт эпохи. Ведь у нее была временная прописка, которую она добилась с большим трудом. Когда пришло время получить паспорт, оказалось, что она должна быть вписана в паспорт родителей. А родители вместе с младшим братом уехали на Север. Ее папа, морской офицер, химик, подводник, служил в Северодвинске. В паспортном столе ей заявили, чтобы она поехала к родителям и получила там паспорт. Такие были законы! Прописаться в Москве или Ленинграде можно было только лимитчикам, работающим на тяжелых производствах, или дворникам. В итоге Леночка написала письмо в газету «Комсомольская правда», а ее бабушка дала взятку паспортистке, и вскоре вопрос решился. Что сыграло главную роль, осталось тайной.
С временной пропиской поступить на приличную работу было трудно. Опять же помогла бабушка!
Леночкина бабушка, мама папы, была наполовину полька, а наполовину белоруска. Бабушка гордилась, что из кулаков, не любила советскую власть, была трудолюбивой и любознательной. Из-за своеобразного выговора и яркой, но специфической внешности ее часто принимали за еврейку. Она не возражала. Бабушка никогда не была антисемиткой и уважала евреев за ум, талант и предприимчивость. Соседствовала по площадке она с семейной парой с двумя дочками – Соловейчиками. Они дружили. Отец семейства – толстый, добродушный, вечно берущий работу на дом. Мама, Анна, худющая, с длинными мелко вьющимися волосами, походила на молодую Бабу-ягу. А девочки, по-своему очаровательные, копии мамы.
Вот эта Аня Соловейчик и порекомендовала Леночку в НИИ, где работала сама. Удачно, что начальником отдела был Борис Семенович Контореро, морской офицер в отставке.
Когда Леночка пришла в отдел прикладного приборостроения и познакомилась с его обитателями, у нее не осталось сомнений, что это настоящий НИИЧАВО, со своими персонажами, во многом похожими на первоисточник.
Начиная с самого Контореро, просто вылитый Киврин, заведующий отделом «Линейного счастья»! Заканчивая целым сонмом «ведьмочек Стеллочек».
К Леночке все относились тепло, по-дружески и слегка покровительственно. Сверстников в отделе у нее не было. Она с интересом наблюдала «взрослых» и их «взрослые» отношения. Ведь Леночка пришла сюда со школьной скамьи. Тем не менее все понимали, что ей тяжело, по вечерам учеба, а хочется еще и погулять. Поэтому не обращали внимания на ее опоздания с обеда и прочие мелкие нарушения дисциплины. В обед она встречалась с Лешей, они бежали в ближайшую кафешку на 3-й линии, брали двойной или даже тройной кофе и пирожки с зеленым луком. («Вот откуда у меня гастрит!» – сделала вывод Елена Виленовна.)
Вскоре у Леночки появилась подруга, Таня, 25-летния девица с большим жизненным опытом. Она познакомила ее с коллективом промышленных дизайнеров, называвших себя исключительно «художниками». Художники были раскованны, девушки эмансипированы, броско и модно одеты в приобретенные у фарцовщиков, как тогда говорили, «заграничные шмотки». Леночку, не без некоторого снисхождения, приняли. Тем более что одета она была прилично. Ее бабушка могла отстоять километровую очередь, чтобы купить Леночке замшевую польскую юбку или югославские сапоги-чулки. А еще она сшила ей чудесную бархатную курточку и вельветовые желтые клеши. Звездой отдела художников была Соня Левина. Сонечка постоянно курила, болтала, всех критиковала, а в перерывах занималась дизайном корпуса прибора «Жиромер», деталировку которого чертила Леночка. Под этим предлогом она часто заходила к Сонечке, называя ее за глаза «ведьмочкой Сонечкой».
Леночкина жизнь наполнялась новыми красками и познаниями.
В ее отделе тоже были интересные персонажи. Например, Нина Шелег, высокая, длинноногая с миндалевидными голубыми глазами. Ресницы она почему-то красила фиолетовой тушью. Что особенно поразило Леночкино воображение, и она взяла себе это на заметку, Нина курила. Когда подружки хотели позвать ее в курилку, в отделе раздавалось легкое шипение, как будто кто-то успокаивал ребенка: «ш… шшшш… шшшшш…»