Спасибо Проектору, спасибо им всем и каждому предку в отдельности! По крайней мере, их послание не было двусмысленным. Но что же оно означало?
Теперь Оттилия-Авгурка, Оттилия-Предсказательница повернулась лицом прямо к нему, стоявшему в стороне от остального, нетерпеливо ожидавшего Человечества. Он выпрямился и замер, готовясь принять свою судьбу.
— Эрик, — промолвила она, — Эрик-Одиночка, ты можешь отправляться на свою Кражу. Если тебе повезет и ты вернешься живым, ты станешь мужчиной. А став мужчиной, ты уже не будешь Эриком-Одиночкой, но получишь имя Эрик-Око. Эрик-Глаз, Эрик, ищущий Путь для Человечества. Эрик, мстящий Чудовищам с открытым взглядом. Ибо таково слово предков, и все вы слышали это.
Наконец Эрик мог свободно вздохнуть, что он и сделал шумно и радостно в унисон со всем Человечеством, которое тоже, затаив дыхание, внимало Оттилии. Эрик-Око. Эрик-Глаз. Теперь он все знал про себя. Все было решено навсегда. Это было хорошее имя и прекрасная обязанность. Ему очень повезло.
Рита-Летописица и ее дочь Хэрриет-Рассказчица отнесли проектор назад — в специальную нишу за Тронным Холмом. И несмотря на священнодействие, в котором Хэрриет участвовала, молодая женщина не могла оторвать глаз от Эрика. Теперь он стал важной особой, или, по крайней мере, станет, когда вернется. Эрик заметил, что и другие женщины, достигшие брачного возраста, бросают на него такие же взгляды.
С торжествующим видом Эрик начал прохаживаться кругами перед Человечеством. Он ждал, когда Оттилия, теперь уже не Авгурка и не Предсказательница, а снова Первая Жена Вождя, вернется на свое место во главе Женского Сообщества, и он сможет начать свою песнь.
Эрик откинул голову, раскинул руки я гордо, притоптывая, принялся плясать. Он выделывал головокружительные пируэты, подпрыгивал и падал на четвереньки, сопровождая все это пением.
Он пел от переполнявшей его гордости за свое будущее звание воина, от уверенности в себе. Он исполнял песнь-обещание своим собратьям:
И так он пел и танцевал перед Человечеством в свете огромных ламп в самом большом центральном коридоре. Он пел о цели своей жизни точно так же, как несколько незапамятных времен тому назад пел Рой-Бегун о быстроте и силе своих ног, а еще раньше дядя Томас — о своей способности угадывать и обезвреживать капканы; как когда-то пел его собственный отец о грядущих похищениях и кладовых Чудовищ, которые он будет опустошать на благо Человечества. Эрик пел, подпрыгивал и кружился под ритмичный топот и хлопанье в ладоши всего человеческого воинства, сопровождавшего этот торжественный обряд.
Потом Франклин Отец Многих Похитителей закряхтел, и все умолкли. Эрик резко оборвал свой танец — все его тело истекало потом, руки и ноги дрожали.
— Так должно быть, — заметил Франклин, — после того как будет совершена Кража. Но сначала — Кража. Сначала Кража, потом — звание Мужчины. Так что давай теперь обсудим твою Кражу.
— Я отправляюсь в пещеры Чудовищ, — гордо провозгласил Эрик, откинув назад голову. — Я войду один в их пещеры, без спутников, лишь с оружием в руках, как подобает воину. Я украду у них, как бы ни была велика опасность, какая бы угроза ни нависла надо мной. И то, что я украду, я принесу сюда на радость и пользу Человечества.
Франклин кивнул и ответил как положено:
— Хорошо. Это речь воина. Что же ты обещаешь украсть у Чудовищ? Ибо ты должен заранее заявить о своей первой Краже и в точности выполнить свое обещание.
Вот они и подошли к этому. Эрик в поисках поддержки бросил взгляд на своего дядю. Но Томас-Капканолом стоял, отвернувшись. Эрик облизал губы. Ну что ж, может, это и сойдет ему с рук. В конце концов, юноша, идущий на свою первую Кражу, имеет полную свободу выбора.