— Я буду красть все, что только может ему понадобиться. Я буду защищать Человечество от Чужаков. Я буду способствовать преумножению имущества и познаний Женского Сообщества, чтобы оно, в свою очередь, преумножало мощь и благосостояние Человечества.
— И ты клянешься все это делать?
— И я клянусь все это делать.
Вождь повернулся к дяде Эрика:
— Будучи поручителем, заверяешь ли ты его клятву и готов ли ты ответить за него?
— Да. Я заверяю его клятву и готов ответить за него, — произнес Томас-Капканолом с едва уловимой ноткой сарказма в голосе.
Наступил критический момент: на мгновение взгляд вождя остановился на лице военачальника. И Эрик, помня обо всем происшедшем, не преминул заметить это. Но вождь снова отвернулся и указал на женщин, стоявших в другом конце коридора.
— Он принят мужчинами как кандидат. Теперь пусть женщины взыскивают доказательства, ибо только женщина может удостоить звания Мужчины.
Первая часть завершилась. И вcе прошло не так уж плохо. Эрик повернулся к приближающимся представительницам Женского Сообщества, в центре которых двигалась Оттилия Первая Жена Вождя. Теперь наступало то, чего он больше всего опасался. Наступил черед женщин.
Как и полагалось, в этот момент его дядя и поручитель покинул его, освобождая место женщинам. Томас-Капканолом отвел свой отряд к воинам, окружавшим Тронный Холм. Здесь они остановились, сложили руки на груди и замерли в ожидании зрелища. Человек должен доказать свою принадлежность к Мужскому Сообществу в одиночку; перед лицом женщин друзья бессильны помочь ему.
Эрик знал, его ждет суровое испытание. Он надеялся, что среди экзаменующих будет хотя бы одна из жен его дяди: обе они были добрыми, любили его и часто рассказывали о таинственных занятиях женщин. Но навстречу ему двигались три самых суровых женщины, которые явно намеревались сполна подвергнуть его процедуре проверки, прежде чем проверить его качества.
Ритуал начинала Сара-Лекарка. Не спуская с него глаз, она принялась кружить — руки в бока, огромные груди раскачивались, как распухшие маятники, во взгляде сквозила насмешка.
— Эрик-Одиночка, — нараспев проговорила она и замерла с ухмылкой на губах, словно не могла поверить, что существует такое имя, — Эрик Один как Перст, Эрик — единственное дитя своих отца и матери. Похоже, твои родители кое в чем испытывали недостаток, если произвели на свет только одного; а достаточно ли в тебе всего, чтобы стать мужчиной?
Издали, оттуда, где стояли дети, послышалось злорадное хихиканье, и тут же донесся грубый хохот со стороны Тронного Холма. Эрик почувствовал, как его лицо и шея заливаются краской. После таких слов он схватился бы насмерть с любым мужчиной — с любым, — но разве можно поднять руку на женщину и остаться после этого жить? К тому же одна из основных задач этого ритуала заключалась в том, чтобы проверить силу его выдержки.
— Думаю, да, — наконец проговорил он после долгой паузы. — И я готов доказать это.
— Ну что ж, докажи! — проворчала женщина и воткнула ему в грудь длинную острую булавку, которую держала в правой руке. Эрик напряг мышцы и постарался не думать о своем теле. Мужчины объяснили ему, что именно нужно представлять себе в такие моменты: они не тебе причиняют боль, вовсе не тебе. Ты, твой ум, твое сознание находятся в это время в противоположном конце коридора и всего лишь наблюдают, как асе эти неприятные процедуры проделываются с кем-то другим.
Острие медленно входило в его грудь, потом Сара замерла и выдернула булавку. Она потыкала ею еще в разные места и наконец вонзила в нервное окончание на плече. И тут, используя весь свой лекарский опыт, Сара принялась вращать ею и дергать, пока Эрик не почувствовал, что еще чуть-чуть и он сотрет зубы в порошок, если только не закричит. Его сжатые в кулаки пальцы судорожно дергались, но тело оставалось неподвижным. Он не проронил ни звука, не отшатнулся, не поднял руки, чтобы защититься.
Сара-Лекарка отступила на шаг и окинула его взглядом.
— Здесь еще нет мужчины, — неохотно промолвила она. — Но, возможно, у него есть некоторые задатки для такового.
Теперь он мог расслабиться. Физическое испытание было закончено. Потом будет еще одно, позднее, когда он успешно совершит свою Кражу, но оно будет входить в величественную церемонию посвящения и его будут осуществлять мужчины. А тогда, он знал, что сможет преодолеть его чуть ли не играючи.
А пока испытание было позади. И это — немало. Непроизвольно он весь покрылся потом, который начал стекать по кровоточащим ранам, оставленным Сарой, вызывая зверскую боль. Он чувствовал, что по его спине текут целые ручьи, но не дал себе расслабиться, заставляя свое сознание быть настороже.