— А насколько мне известно, единственный хороший бледнолицый — это мертвый бледнолицый, — нетерпеливо заявил Тот, Кто Делает Много Радиации. — И этим сказано все. — Он подумал и добавил: — За исключением их женщин. Вдали от дома в часы скуки с ними можно неплохо поразвлечься.
Три Водородные Бомбы бросил на своего сына такой красноречивый взгляд, что тот умолк.
— Твое послание и твои подарки, — повернулся вождь к Джерри Франклину. — Сначала послание.
— Нет, вождь, — почтительно, но твердо поправил его Яркий Переплет. — Сначала подарки, потом — послание. Это делалось так.
— Сейчас я их принесу. Сию минуту, — Джерри, пятясь, вышел из вигвама и бегом бросился к Сэму Резерфорду. — Подарки, — поспешно выкрикнул он. — Подарки вождю.
Они поспешно разрезали переметные ремни, и, нагрузившись, Джерри двинулся обратно, минуя подошедших воинов, которые со спокойным презрением взирали на их суматошную деятельность. Войдя в вигвам, Джерри опустил дары на землю и снова низко поклонился.
— Блестящие бусины для вождя, — промолвил он, передавая два больших сапфира и бриллиант — лучшее, что откопано за последние десять лет в руинах Нью-Йорка.
— Ткань для вождя, — продолжил он, вручая рулон льняной и рулон шерстяной ткани, специально для этого случая сотканной в Нью-Гэмпшире и с большим трудом доставленной в Нью-Йорк.
— Красивые игрушки для вождя, — он достал большой, лишь слегка покрытый ржавчиной будильник и бесценную пишущую машинку — и то, и другое в рабочем состоянии. (Целые бригады инженеров и ремесленников в течение двух с половиной месяцев трудились над их починкой.)
— Оружие для вождя, — завершил он, передавая изящно украшенную кавалерийскую саблю — наследственную собственность главнокомандующего военно-воздушными силами Соединенных Штатов, экспроприация которой была встречена им с истинной горечью («Черт возьми, мистер президент, вы что, считаете, я буду голыми руками бороться с индейцами?» — «Нет, Джонни, я так не считаю, но я уверен, что вы сможете выбрать себе другую из тех, что имеются в распоряжении младшего офицерского состава»).
Три Водородные Бомбы с некоторым интересом принялся рассматривать подарки, особенно пишущую машинку. Затем он с благородным достоинством распределил их между членами Совета, оставив себе лишь машинку и один из сапфиров. Саблю он передал своему сыну.
Тот, Кто Делает Много Радиации потрогал острие ногтем.
— Немного, — заметил он. — Немного. Мистер Томас от Конфедеративных Штатов Америки на церемонию совершеннолетия моей сестры привез вещи получше, — и он презрительно отшвырнул саблю. — Но чего можно ожидать от своры ленивых бледнолицых вонючек?
Последнее заставило окаменеть Джерри Франклина. Это заявление означало, что ему придется драться с Тем, Кто Делает Много Радиации, а от такой перспективы его прошиб холодный пот. Если же пропустить оскорбление мимо ушей, за этим неизбежно последует полная потеря авторитета у сиу.
Слово «вонючка» относилось к бледнолицым, работавшим на полях или заводах, которые принадлежали индейской аристократии. Лучше быть последним рабом, чем «вонючкой», смысл существования которого заключался в том, что его труд предоставлял хозяевам возможность свободно наслаждаться мужскими занятиями: охотой, войной и размышлениями.
Если после того, как тебя назвали «вонючкой», ты не убиваешь обидчика, значит ты и есть вонючка — вот и все.
— Я — аккредитованный представитель Соединенных Штатов Америки, — медленно, но четко произнес Джерри, — и старший сын сенатора от Айдахо. После смерти отца я займу его место в Сенате. Я — свободный человек, уважаемый своим народом, и каждый, называющий меня «вонючкой», является грязным лжецом!
Вот оно — дело сделано. Он выждал, пока Тот, Кто Делает Много Радиации поднимется. С содроганием Джерри отметил про себя гладкую холеность и округлость мышц юного воина. У него не было ни единого шанса. По крайней мере в рукопашном бою, как это полагалось.
Тот, Кто Делает Много Радиации поднял саблю и указал ею на Джерри Франклина.
— Я мог бы разрубить тебя пополам, как луковицу, — заметил он. — Я мог бы выйти с тобой в круг на ножах и вспороть тебе брюхо. Я боролся и убил семинола, я сражался с апачем, я победил даже команча. Но я никогда еще не марал своих рук кровью бледнолицего и не собираюсь делать это сейчас. Пусть этим мясницким делом занимаются надсмотрщики на наших угодьях. Отец, я подожду на улице, пока наше типи не очистится. — И кинув зазвеневшую саблю к ногам Джерри, он направился к выходу.