– Но должны же они выслушать нашу просьбу о помощи, – убежденно ответил Сульярд. – На самом деле, пока прятался, я подумал, что мог бы позволить им меня найти и пусть доставят в столицу.
Он как будто не заметил, с каким ужасом воззрился на него Никлайс.
– Я должен переговорить с их государем, доктор Рооз. Когда ты услышишь, с чем я…
– Я уже сказал, – бросил ему Никлайс, – мне твое дело не интересно, мастер Сульярд.
– Но Добродетелям грозит опасность! Миру грозит опасность! – упорствовал Сульярд. – Королева Сабран нуждается в нашей помощи.
– Что, она в ужасной опасности? – с тайной надеждой спросил Никлайс. – Ее жизнь под угрозой?
– Да, доктор Рооз. И я знаю способ ее спасти.
Богатейшая женщина Запада, почитаемая в трех государствах, нуждается в помощи оруженосца!
– Очаровательно, – протяжно вздохнул Никлайс. – Так и быть, Сульярд, я тебя выслушаю. Посвяти меня в свой замысел спасения королевы Сабран от этой загадочной напасти.
– Надо заключить договор с Востоком, – решительно заговорил Сульярд. – Пусть государь Сейки пришлет на помощь ее величеству своих драконов. Я намерен склонить его к этому. Он должен помочь Добродетелям прикончить драконье племя, пока они еще не проснулись до конца. Пока не…
– Постой, – перебил Никлайс. – Ты хочешь сказать, что задумал… союз между Инисом и Сейки?
– Не только между Инисом и Сейки, доктор Рооз. Между странами Добродетели и Востоком.
Никлайс дал его словам время кристаллизоваться. У него дергался уголок рта. И, видя, что Сульярд остается серьезным, как священнослужитель, Никлайс, запрокинув голову, расхохотался.
– О, это чудесно. Великолепно! – объявил он. Сульярд вытаращил глаза. – Ох, Сульярд. Мне здесь так не хватает веселья. Благодарю тебя.
– Это не шутка, доктор Рооз, – вознегодовал Сульярд.
– Как же не шутка, милый мальчик? Ты решил, что для отмены Великого эдикта, действовавшего пять столетий закона, достаточно будет хорошенько попросить? Как же ты молод, в самом деле! – Никлайс снова захихикал. – И кто же способствует тебе в этом славном предприятии?
Сульярд помрачнел.
– Я понимаю, что ты смеешься надо мной, почтенный, – заявил он, – но не смей смеяться над моей дамой. За нее, которой имени я не назову, я готов умереть тысячу раз. Она – свет моей жизни, дыхание в моей груди, солнце мо…
– Да-да, вполне достаточно. Она не пожелала отправиться с тобой на Сейки?
– Мы думали отплыть вместе. Но зимой я, навещая мать в Гнездовье, познакомился с одним моряком. Он предложил мне место на судне, идущем на Сейки. – Юноша понурился. – Я послал весточку моей возлюбленной во дворце… молюсь, чтобы она поняла. Чтобы простила меня.
Давненько изгнанник не слышал придворных сплетен. О замучившей его скуке можно судить по тому, с какой готовностью он поддержал разговор. Никлайс налил две чашки чая и сел на циновку, вытянув перед собой больную ногу.
– Эта дама, как я понял, твоя нареченная.
– Супруга. – Улыбка тронула растрескавшиеся губы юноши. – Мы приняли обеты.
– Сабран, надо полагать, благословила ваш союз?
Сульярд вспыхнул:
– Мы… не просили дозволения ее величества. Об этом никто не знает.
Мальчишка оказался отважнее, чем выглядел. За тайные браки Сабран наказывала сурово. В этом она отличалась от покойной королевы-матери: та любила добрую любовную историю.
– Должно быть, твоя дама не из высокопоставленных, если тебе пришлось тайно на ней жениться? – протянул Никлайс.
– Нет! Моя дама благородного происхождения. Она слаще лучшего меда, прекрасна, как осенняя…
– О Святой, хватит! У меня голова разболелась. – (Достойно удивления, как Сабран терпела рядом этого юнца и не приказала вырвать ему язык.) – Сколько тебе, собственно говоря, лет, Сульярд?
– Восемнадцать.
– Взрослый человек, стало быть. Достаточно взрослый, чтобы понимать, что не все мечты сбываются, и особенно мечты, зачатые на пуховом ложе любви. Если здешний начальник тебя найдет – доставят тебя к правителю Хайсана. А не к государю. – Никлайс пригубил чай. – Поверю тебе на минуту, Сульярд. Если ты узнал о грозящей Сабран опасности – столь серьезной, что понадобилась помощь Сейки, в чем я сомневаюсь, – почему не сказал ей?
Сульярд смутился.
– Ее величество не доверяет Востоку – себе на беду, – наконец объяснил он, – а больше нам негде искать помощи. Даже узнав об угрозе – а она о ней скоро узнает, – она из гордости не обратится за помощью к Востоку. Если бы только мне поговорить о ней с государем, – Трюд не сомневалась, что он поймет…