– Вы обронили. – Имбер, умильно улыбаясь, протянула черный мешочек господину в роскошном одеянии, голова которого украшала широкополая шляпа.
– Ох, благодарю, деточка, – проблеял он, кидая ей на ладошку мелкую монетку в знак благодарности.
– Скупердяй, – хмыкнула девочка, шагая к своей ранней цели и бренча монетками, которые она успела отсыпать себе в карман из того черного мешочка.
От прилавка продавца ваз как раз отходила престарелая чета, правда так ничего и не приобретя. Лавочник выглядел слегка раздраженным из-за того, что пришлось провозиться со стариками кучу времени, а старания так и не окупились.
– Торгуете дешевым декором? – услышал мужчина вкрадчивый голос.
– Нет, что вы, конечно же, нет! – встрепенулся лавочник.
Никого рядом с собой не увидев, он недоуменно пожал плечами.
– Весь ассортимент – это подлинные экземпляры ваз, привезенных из Королевства Рыб, – на всякий случай пояснил мужчина, надеясь, что еще не сошел с ума и не разговаривает с воздухом.
– Королевство Рыб – дом истинных мастеров и создателей ваз. – Лавочник навострил уши и перегнулся через прилавок, чтобы рассмотреть источник голоса. – Считаете, я поверю, что эти дешевые недоделки – работа мастеров Королевства Рыб?
Глаза лавочника подернулись дымкой ярости. Он наконец-то узрел человека, сомневающегося в качестве его товара – мелкую девчонку в потрепанной одежонке.
– Кыш отсюда, мелкота! – рявкнул он, замахиваясь на нее тряпкой.
Имбер даже бровью не повела.
– Кого вы хотите провести? – продолжала нудеть Имбер, не обращая внимания на то, что лавочник вновь замахивается тряпкой и в этот раз уж точно собирается огреть ее. – Вот, например, этот экземпляр.
Шух! Тряпка пролетела над ее головой, не задев, и все потому, что она в этот момент села на корточки вблизи напольной вазы.
– Глядите. – Имбер постучала пальцем по одному из бурых камней, цепочкой обрамляющих вазу. – Настоящий природный гиацинт равномерно окрашен, а здесь уйма неоднородных участков тона. Обычная стекляшка. Ни один уважающий себя мастер Королевства Рыб не будет использовать в работе вместо полудрагоценных камней стеклянные подделки.
– Тебе почем знать, варварка! – Лавочник обежал прилавок и грозно навис над девочкой. – Убирайся, пока я не позвал солдат!
– Правильно, позовите. – Имбер встала во весь свой жалкий рост и уставилась снизу вверх на лавочника. – Расскажите им, что вы выдаете низкокачественные имитации за дорогостоящие подлинники и дерете с горожан несусветную уйму монет.
– Да как ты смеешь! – прорычал лавочник и сильно замахнулся, чтобы дать девочке пощечину. Хотя даже от самого слабого его удара хиленькая девочка, скорее всего, перелетела бы через весь рынок.
– Надо же, и здесь огрехи налицо.
Мужчина тупо уставился на свою руку, а потом на место, где секунду назад стояла девочка. Сейчас место пустовало, а сама Имбер преспокойно сидела на прилавке, недовольно проводя пальцами по узорам еще одной вазы.
– А ну живо слезь! – Лавочник замахал на нее руками, словно на надоедливое насекомое.
Шум начал привлекать народ вокруг. Зеваки с интересом следили за разыгрываемым представлением, перекидываясь сочувствующими фразами, однако на помощь лавочнику никто не спешил.
– Дядя, вы издеваетесь? – Имбер сердито указала на позолоченную краску в узоре, исчерченную еле заметными трещинками. – И вы будете продолжать твердить, что это работа мастеров Рыб? Святая каракатица! Вздор! Всем известно, что они обрабатывают узоры специальной растительной краской из листьев растений, растущих только на их территории. При такой их обработке окрашенная поверхность не пойдет трещинами еще тысячу лет. Недаром же мастера Рыб сыскали признательность во всей Утопии!