– Прошу простить нас. – Аселин выставил вперед ладони в знак сожаления.
– Это уже стало традицией: я страдаю – вы извиняетесь, – притворно вздохнула Зарина. Челка упала на глаза, и, скрываясь под ее покровом, девочка стремительно просчитала количество шагов от дивана до кресла, а также до двери и ближайшего окна. Хотя какой в этом смысл? Пока она прикована к дурацкому дивану, диапазон ее движения сильно ограничен.
– Я знаю, о чем вы думаете, – сказал вдруг Аселин, и Зарина вся подобралась. – Вы снова желаете сбежать. Не стоит так поступать.
– Да ну? – Девочка расслабленно откинулась на спинку дивана. – А что прикажете делать? Последовать вашим сумасшедшим идеям? Тик-так, граждане. Мне пора покинуть ваши негостеприимные объятия. Вполне может быть, что пока я тут с вами весело играю, мое тело на Земле умирает.
– Вы не знаете этого наверняка. – Аселин вернулся к креслу, но занимать его не спешил. – В любом случае здесь вы нужнее.
– О да, доведем девицу до смертного одра, но своего добьемся – логика на высшем уровне. – Зарина поморщилась.
– Может, если я более-менее конкретизирую масштаб ваших неприятностей, вы проникнетесь ситуацией в целом и не будете держать на нас зла? – предложил Аселин.
Уголки губ девочки дернулись.
– Ну, валяй. Выдай мне полноценный диагноз, Братишка, – снисходительно разрешила Зарина.
– Спасибо. Начну, пожалуй, с главной проблемы. – Аселин взмахнул рукой, и Зарина невольно проследила взглядом за его жестом. – Вы в другом мире. В нашем мире. Однако ни вы, ни мы не знаем, каким образом вы сюда попали. Волею судьбы, смерти и так далее – неважно. Важно другое: никому из нас неизвестно, как можно отправить вас обратно домой. Но... – юноша рубанул ладонью воздух, пресекая попытку Зарины вставить свой комментарий, – за стенами замка вы не найдете ответы на свои вопросы. Вне замка никто не обладает знаниями, необходимыми вам, никто там не способен отправить вас домой. А посему бегство – не выход.
– Предположим, – Зарина неохотно кивнула. – Мои надежды рухнули ниже плинтуса. И что предлагаешь? Сидеть сложа руки и выть на луну?
– Не совсем. – Аселин пригладил складки на рукавах своего одеяния. – У меня есть некоторые предложения, которые поспособствуют вашей адаптации к Утопии.
– А если я не хочу адаптироваться? – поинтересовалась Зарина.
В ее речи то и дело проскальзывали грубые интонации. Эштель с удовольствием заприметила, как нервно подергивались брови Хонора. На хамство в адрес правителя он реагировал строго в соответствии с ожиданиями Зарины и как реагировал. Ух, это выражение она просто обязана сохранить в памяти!
– Ваше нежелание вполне обоснованно, – спокойный голос Аселина унял двигательные мышцы на лице Роуланда, полностью сметя гримасу ярости. Хонор вмиг воспрянул духом, словно только что поучаствовал в оздоровительном сеансе медитации. – Я не заставляю. Все дело в искреннем желании помочь.
– Помочь, блин, – проворчала Зарина. – Мне требуется вернуться в свой загаженный мирок, наполненный сусликами и баронами. Большего мне и не нужно. И вообще, моя способность к адаптации на крайне низком уровне. Я даже не шпрехен ваш язык. Турист. Ваша моя понимать? Турист я!
– А, по-моему, ты прекрасно владеешь нашим языком, – влез Хонор. Ухмылялся он при этом весьма злорадно.
– Умри, ботаник. Но хотя, если это был комплимент, можешь пока не умирать, – снисходительно разрешила Зарина.
– Премного благодарен за такое дозволение, – съязвил Хонор.
Расторопный Аселин виртуозно отвлек ребят от вступления в новую конфронтацию, сказав:
– Не в наших силах отправить вас обратно на Землю, но в нашей власти помочь вам выжить в незнакомых условиях.
– Меня никогда особо не напрягали вопросы выживания. – Зарина стукнула локтем диванную подушку за своей спиной и поерзала, устраиваясь поудобнее.
– Нисколько не сомневаюсь в ваших способностях в плане выживания. Тем не менее не проще ли будет довериться нам, чтобы не создавать себе лишних трудностей?
Аселин смотрел на нее большими искренними глазами. Прямо хоть сбегай от этой пулеметной очереди из искренности.
– Братюнь, я привыкла доверять только одному человеку. – Зарина ткнула себя большим пальцем во впалую щеку. – И этот человек сейчас лупоглазо пялится на вас.