– Не знаю. – Таддеус сплел пальцы. – Может, это своеобразная ментальная защита людей. Знать, что якобы угрожающие твоему существованию твари погибли – чем не гарантия для спокойной, умиротворенной жизни?
– А ты, Капитанчик? У тебя тоже такая защита? Полагаешь, что стихийники окочурились в полном составе?
Таддеус нервно заерзал и спрятал глаза, а Зарина все напирала.
– Вот Братишка, например, считает, что они дохлые, как замороженные сомики на прилавке, а Бюрократишко напротив, души в них не чает – солидарен с Инквизицией по некоторым вопросам, но в то же время психует об одном упоминании стихийников.
– Неужели? – протянул Таддеус, окинув многозначительным взглядом сидящего с непроницаемым лицом Хонора. – Я затрудняюсь ответить. Возможно, кто-то и остался.
Зарина раздраженно вцепилась ногтями в обивку дивана. Ее безумно злили все эти выразительные переглядки и таинственные скрытые намеки.
Эти господа явно что-то недоговаривали.
– Ладно, со стихийниками более-менее что-то прояснилось. – Зарина провела рукой по волосам, с омерзением нащупывая с десяток узлов, в которые запутались отдельные успевшие высохнуть пряди. – А кто такие зверолюди?
– Рабы, – сказал, как отрезал Таддеус.
– В Утопии нет рабства, – кинувшийся в обиженки Хонор наконец-то удо-сужился принять участие в разговоре. Однако вид у него был такой, будто сделать его это заставили чрезвычайные обстоятельства.
– И кто же, по-твоему, зверолюди? – Таддеус вызывающе воззрился на приятеля. – Если не рабы, то кто?
– Рабства не существует в Утопии. – Хонор сверкнул глазами. – Признавая рабство, ты оскорбляешь идеальный образ нашей родной Утопии! Образ, который был создан стараниями благороднейших людей!
– Заканчивай накачивать нас пафосом, – одернула Старшего Советника Зарина. – Говори конкретику.
– Зверолюди – это слуги. – Хонор нарочито избегал встречаться взглядами с Зариной. – Слуги тех, кто может себе их позволить.
– Так все-таки они рабы? – не отставала девочка.
– Я же сказал: рабства в Утопии НЕТ! – гаркнул Хонор.
Зарина ехидно прищурилась и покосилась на Таддеуса. Тот испустил тяжелый вздох.
– Мнения наши на этот счет расходятся, – резюмировал юноша. – Бо́льшая часть населения Утопии, как и Хонор, считают, что зверолюди – обычная роскошь, которую могут себе позволить богатые слои общества. Зверолюди трудятся на них, но не получают за свою работу ни гроша. Так что это, если не рабство? Но с другой стороны, соглашусь, что признавая существование рабства, мы сильно пошатываем репутацию Утопии в целом.
– Раз страх за репутацию любимой Утопии столь силен, тогда давайте не будем называть вещи своими именами, – съязвила Зарина. – Подумаешь! Закроем глаза на правду!
– Я на это не закрываю глаза, – напомнил Таддеус.
– О чем вообще спор?! – вспылил Хонор, подаваясь вперед и задерживаясь на самом краешке кресла. – Испокон веков зверолюди – эти деформированные твари с конечностями животных – были на низшей ступени бытия! Я верю в легенды, повествующие, что их за грехи прокляли боги, наделив звериной внешностью, так почему сейчас я должен придавать значение тому, что эти низшие существа не получают плату за свою работу? Почему я должен им сочувствовать? Пусть знают свое место!
– Я не говорю, что ты обязан проявлять сочувствие к зверолюдям, – успо-каивающе заговорил Таддеус, – но хотя бы признай, что их положение слишком уж похоже на рабское. Никаких прав, а лишь обязанности по услужению своим хозяевам – это ли не рабство во плоти своем?
– В Утопии нет рабства, – упрямо повторил Хонор.
– Думай, что хочешь, – сдался капитан Ротшильд и, повернувшись к Зарине, осведомился: – Вам, наверное, хочется узнать, какое отношение зверолюди имеют к Святой Инквизиции?
– Ты же уже сказал, что Инквизиция ловит беглых зверолюдей. – Девочка изобразила пальцами кавычки, говоря: – Они сбегают из-за их "рабского положения"?
– Да. Люди жестоки. И многие относятся к зверолюдям как к мусору. – Таддеус досадливо поморщился. – Немудрено, что побеги их столь распространены. Святая Инквизиция же занимается тем, что ловит сбежавших и возвращает хозяевам. Ах да, в некоторых Королевствах до сих пор встречаются свободные племена зверолюдей. Они кочуют с места на место, стараясь не попадаться на глаза утопийцам, а особенно членам правоохранительных структур. Святая Инквизиция излавливает и этих свободных зверолюдей, а затем находит им хозяев. – Таддеус на секунду замолчал, раздумывая, стоит ли сообщать последующее: – А точнее, Организация устраивает вполне легальные аукционы, где только что изловленных диких зверолюдей продают за бешеные деньги.