Пока в моей голове роились такие мысли, Эля непринужденно игралась с куклами. Я ухом улавливал ее слова и фраза в игре со своими пластиковыми друзьями, но внезапно мое ухо резанул иной мягкий и тонкий голосочек. Моя голова резко повернулась в сторону Эли. Представшая картина заставила мое тело передернутся. Рядом с ней сидела еще одна девочка. Я сначала усомнился в своей внимательности и перекрутил все ранее сказанное Олей, и все же не нашел там ничего, где упоминается про другого ребенка помимо Эли. Это меня взбодрило и переключило с потока тех удручающих мыслей. Я поначалу разозлился на молодых родителей. Может, они меня специально заманили под предлогом посидеть с Эльвирой, и в придачу кинули еще одну.
«Эль, это кто?! Мне твои родители ничего не говорили про эту девочку», – вспыхнул я от любопытства.
«Это моя подружка. Сама и папа про неё не знают. Она говорит, что наша дружба – тайна. Поэтому никому не говори»,– говорила Эля, поднося указательный палец в вертикальном положении к губам.
«Вообще-то, Вы знакомы со мной. Читали мою записку. Она была самой первой. Не помните? Жаль, что у взрослых плохая память», – ответила виновница моего ярого любопытства.
Когда она повернула голову в мою сторону, то я застыл в леденящем ужасе. Та девочка была белой как мертвец. Первый и последний случай, когда мне довелось видеть бездыханное тело два года назад. Это была моя бабушка. Тогда я с родителями и встречался крайний раз. Столкновение наших с этой девочкой взглядов принесло данное воспоминание. И в добавок тревогу. А ее слова вовсе заставили мой мозг думать быстро, что ему было явно не характерно. О какой записке и первой...... Черт, понял. Но это невозможно.
«Подожди, ты имеешь ввиду такую книгу с..».
«Да, она лежит в вашей квартиры на столе. Каждый день ее вижу. И Вас тоже», – прервала она мою догадку.
«Как ты ее можешь видеть каждый день? И меня?».
«Просто. Очень просто», – молвил голос со стороны входа в комнату. Шокирован присутствием сторонних людей в квартире я вскочил на ноги пружиной и повернулся на встречу звуку. Передо мной стоял мужчина и женщина средних лет и молодая девушка. Все также были белые как кости. Я дергал губами в попытке спросить о них, но мужчина не дал мне сделать задуманное:
«Вы дали нам существования у Вас в квартире. А ещё надежду, шанс. На спасение».
«О чем Вы говорите? Что вы делаете у меня в квартире? То есть все, происходящее там Ваших рук дело? Где вы прячетесь, в шкафу?», – говорил я, подходя к нему и сжимая кулак в гневе. Вот наконец и нашёлся виновник моих страхов и безумия. И все гнилое, плохое, что накопилось за эти дни можно было излить на них – действительных раздражителей. Но мужчина опередил меня:
«Мы знаем, что вы недавно были в гостях у Чёрного Ангела. Вот и решили показаться Вам. Я лично знаю, как он умеет ломать волю и дух. Поэтому не сдавайся. То, что он говорил про картины – правда. Благодаря им мы не в его лапах. Они – наше убежище. Не переставай писать картины. Наша судьба в твоих руках. Мои дети, жена и я не заслужили этот ад. Мы жили честно. Спаси нас?», – произносил мужчина со слезами. На его белоснежной коже они были до ужаса голубы и прозрачны. Но испугало меня совсем другое. Я присмотрелся в их лица более детально и вспомнил.
«Вы та первая картина. Не хватает только девочки для полноценного проектирования ее в жизнь. А ты говорила мне за написанную тобой записку. Верно. Она составлена от лица девочки. И вы нашли приют в картине», – рассуждал я, шатаясь от услышанного. Все плыло перед глазами. Становилось плохо от понимания того, что общаюсь с призраками. Но девочка спокойно подошла к дивану и толчком усадила меня на него. Из ее уст вырвалось:
«Успокойся. Ты нужен нам сильным. Чёрный Ангел злой и страшный, но это не означает что он – непобедимый. Только ты можешь помочь. От него много здесь страдает».
Она прекратила говорить, но я проигрывал ее и отца слова в голове вплоть до возвращения родителей Эли. Как только входная дверь открылась, мои ноги вскочили и понеслись домой. Проходя мимо Ольги и Николая, я пожелал им удачи, хотя это было совершенно не к месту, ведь тактичней следовало узнать, как прошёл вечер. Да и выбегать сразу с квартиры выглядело глупо, дико и неэтично. Но разговаривать и вообще видеть чьё либо лицо желания не было. Войдя в свою квартиру, я запер двери, но потом пожалел об этом. Жилище было наполнено призраками. Звуки криков буквально сотрясали квартиру. Я никогда не видел землетрясения, но всё-таки довелось его пережить. Громкий топот прорезал уши, и мне казалось, что из них льётся кровь, но это влияние стресса. Ведь не каждый день видишь свою квартиру наполненную приведениями. Дыхание и так участилось, но к инфаркту могло привести вовсе другое. Призрак девушки, выскочивший из-за угла с кухни, влетел прямо в меня. Вот именно в тот момент остановка сердца была близка как никогда. Только та душа не прошла сквозь меня, а осела в моем теле. Точнее в голове. И та злополучная книга ошпарила своим полетом мое лицо, будто кипяток. Я не мог управлять своей башкой, мыслями, их ходом. Слышался лишь женский голос: