Утро начиналось по обычному распорядку и ничего не предвещало приключений. Я успел пройтись по посёлку, посидел за бумагами, сочиняя ежедневный, а заодно и месячный отчёт о проделанной работе. Скажу вам - вот где настоящее творчество. Не отписываться нельзя. А в то, что день за днём в Царёво без происшествий никто не поверит. Пожаловался на отчёты Матвееву, а тот посоветовал:
- Сочиняй. Типа пошёл туда "не знаю куда", делал то, "не знаю, что". Только разумное. Всё равно не проверят. В отчётности главное, что? Заполненная графа. Что в ней никто задумываться не будет. Вот когда там пусто начинаются вопросы. А оно тебе надо?
Помаявшись с бумагами до полудня, вернулся домой. Можно было пообедать и в столовой, кстати очень прилично готовят и не дорого, но сегодня у моей хозяйки борщ, а такое пропустить себе дороже. Только успел отобедать, звонит Матвеев:
- Ты где?
- Ещё дома, - отвечаю, - обед у меня.
- Поел?
- Ну, да.
- Тогда давай, ноги в руки и дуй в лес, что сразу за консервным заводом. Там грибник ходит. Сходи, проверь. Если заблудился, то направь его в нужном направлении, а если в поселок рваться начнёт, то хватай его и тащи на оперпункт.
Ничего не понимаю, но принимаю распоряжение начальства к исполнению:
- Слушаюсь.
Вроде бы и всё, но Матвеев спохватывается:
- Да, ты в форме от нашей Нинки-модельерши?
- Ага, - говорю.
- Переодевайся в официальную, в которой в район ездишь. Иначе чужой не поймёт, кто перед ним.
- Хорошо.
Переодеваюсь в форму, приобретённую в военторге. Завидев меня в ней, Семёновна восклицает:
- О! Кто-то чужой к нам пожаловал?
Даже замираю от удивления:
- Откуда знаете?
- Чего б тебе переодеваться ни с того, ни с сего. Ни президент, никакой другой чин, насколько мне известно сегодня к нам не прибывает. Так кто?
- Грибник, - от хозяйки лучше не таить, всё равно узнает, а вот обидеться может.
Ольга Семёновна не удивлена:
- Давненько к нам грибников не захаживало. Всех Кузьмич распугал. Держи там ухо востро, грибник запросто ряженым может быть.
- Шпион, - хмыкаю я.
- Шпион, не шпион, а всякая гадость типа папарацци легко. Только кого им сейчас снимать? - на секунду задумывается Семёновна, - Впрочем им всё равно. Или просто дорожку к нам топчет.
- А откуда Матвеев узнал, что в лесу кто-то шастает? - уже на пороге спрашиваю всезнающую Семёновну.
- Так в лесу камер по периметру натыкано. Вот ему и доложили.
- Камеры?
- Об этом все наши знают. Не удивляйся, если ни одна из наших девок с тобой в лес не пойдёт, как ни проси.
От, Семёновна, всё об одном.
До леса пешком далековато. Потому до консервного завода подъезжаю на мотоцикле. Там у ворот оставляю его, дальше иду в лес, который начинается сразу за забором. И пяти минут не проходит, как обнаруживаю незнакомого молодого человека. Сапоги, палка, корзинка у него, всё, как и положено грибнику, только уж больно молод для него. Обычно по грибы ходят люди постарше. Прогулка по лесу располагает к молчаливому умиротворению. А этот шустёр, болтлив, напорист. По его словам, он местный, а выбрит явно не китайским "жиллеттом", и парфюм от него не провинциальный. К тому же корзинка его совсем новая, словно вчера купленная. Выясняю, что здесь делает?
- Заблудился, - говорит, - Никогда подобного не приключалось. Всегда дорогу обратно находил. А тут задумался, потерял ориентир.
Спрашиваю откуда шёл. Говорит от Масловки. Показываю куда идти. Тот не спешит возвращаться, любопытствует, что за посёлок рядом? И попить, видите ли ему срочно захотелось, невмоготу, сил нет. Погибнет, если не напьётся. По всему ему дорога теперь в посёлок. Набить бы ему тут морду, вмиг расхотел бы и пить, и есть заодно. А что? Свидетелей нет. Потом хоть обжалуйся до посинения, ничего не докажешь. Предлагаю подвезти его до колодца. Дурилка соглашается. Идём на выход из леса, садимся на мотоцикл, я за руль, парень в люльку. Едем в посёлок. По дороге он крутит головой и рот его не закрывается:
- А это что? А это? Школа? Ого! Ну и стадионище! А это что?
Экскурсия заканчивается у оперпункта. Заезжаю во двор, глушу мотор.
- Сюда-то зачем? - настораживается грибник.
Помогаю ему выбраться из коляски.
- Документы проверим. Кто у нас тут шляется по заповедным местам.
И под локоток его, завожу в дом. Расспрашиваю кто он и что? Отвечает, что зовут его Никитой, фамилия Нечайло (хохлёнок?), работает менеджером в автосалоне. (А, в лесу говорил, что местный!) Решил вдруг сходить за грибами. (Ага! Именно в понедельник!) Сказывали, мол, места здесь грибные. (Кто сказывал? Это мы чуть позже выясним!) И через каждое предложение от него вопрос:
- Что я нарушил?
Жду Матвеева, который обещался подойти. Тяну время, делая вид, что проверяю его слова. Для этого включаю ноутбук, одним пальцем щёлкаю по клавиатуре, шевелю губами, морщу лоб. Сельский полицейский, конечно может быть активным интернетовским юзером, но сейчас пусть я буду так себе. Строго сдвигаю брови, уточняю менеджером какого автосалона он является. Тот называет и начинает плести, что работает там недавно.
- Так, так, - это я как бы ищу в ноутбуке, затем делано поднимаю брови, что должно означать удивление и говорю:
- Во как. А менеджера с данной фамилией в этом автосалоне нет и никогда не было.
Бью наугад и попадаю. Господин Нечайло начинает оправдываться, мол только устроился, а списки сотрудников скорее всего ещё не обновили. Он ещё самоуверенен, напорист. Наверное, пока. И я не ошибаюсь.
Дверь в оперпункт распахивается, на его пороге появляется Матвеев. Мне уже не надо играть удивление перед грибником, глаза мои и без того широко раскрываются при виде Матвеева в форме майора полиции. Взгляд его безумен. Он вбегает и с ходу бьёт по уху грибника. Бьёт грамотно, не кулаком, а ладонью, чтоб не оставлять следов, но сильно, да так, что молодой человек падает вместе со стулом.
- Он, сука? - ревёт Матвеев, хватает парня за воротник и замахивается снова.
Перехватываю руку мнимого майора и оттаскиваю его от грибника.
- Что? Что случилось.
- Это он! - вновь кричит Матвеев и делает попытку броситься на молодого человека.
Успеваю перехватить Матвеева. Краем глаза вижу, что грибник съеживается на полу, подтягивая под себя ноги, одновременно руками прикрывая голову. Грамотно, знать уже доставалось, может и не раз.
- Геннадий Саныч, объясни наконец, - кричу больше для грибника, чем для Матвеева.
Тот, всё ещё возбуждённый, тычет пальцем в задержанного.
- Вот этот вот. Он, гад!
Оттесняю начальника к столу, с силой усаживаю на своё место. Тот немного обмякает, попыток вскочить и опять навалять грибнику вроде бы не делает. Наливаю воды начальнику. Замглавы пьёт, обливаясь, но не замечает этого. Любуюсь им. Как играет, МХАТ, да и только. Он понемногу успокаивается. Грибник, видя, что Матвеев драться больше не собирается, поднимается с пола, поднимает стул, бочком присаживается на него. Взгляд его уже не так дерзок, губы кривятся.
- В лесу, - начинает Матвеев, и голос его сбивается, - в лесу нашли девочку, Машу Краснову.
- Краснову? - переспрашиваю я, не совсем понимая, куда тот клонит.
- Какой-то подонок надругался над ней, - глухо говорит Матвеев, - Наши не могли! Чужой это! Точно!
- Ей же было двенадцать, - подыгрываю я начальнику
- Десять, моя Маринка с ней в один класс ходила. Ты кто? - вновь бросается Матвеев к задержанному.
- Я? Я её не видел. Я вообще никого не видел. Вот только господина лейтенанта в лесу встретил, больше никого.
- Ты кто?! - ярится Матвеев.
- Я? Я менеджер, - лепечет грибник.
- Какой ты менеджер! - вскакивает и вновь кричит, разбрызгивая слюнями, мнимый майор, - Ты - педофил!