Нэнси чувствовала, как с каждым часом после допроса в ее душе растут негодование и уверенность в себе. После полицейских запугиваний, не получив помощи и поддержки от Дэна Фишера, Нэнси следовала своему врожденному журналистскому инстинкту: он подсказывал, что нужно принимать решение самостоятельно и брать все в свои руки. К тому же, рассуждала она, Дэн Фишер просил ее написать статью с местным колоритом, а где же искать этот колорит, как не на восточном базаре ночью?
Она не сводила глаз с маячившей впереди спины Кришны. В его движениях Нэнси замечала скованность, не характерную для здешних людей. Похоже, Кришна чувствовал себя неловко в суматохе базара, он был слишком деликатным, слишком хорошо образованным, слишком привыкшим к другому обществу — властной элите Индии. Нэнси же такое приключение было не в новинку: оно мало отличалось от прогулок по неблагополучным районам округа Колумбия. Сейчас ей было не очень уютно, но она говорила себе, что это полезно — учиться маскировать свое отвращение к окружающей обстановке.
Они прошли под аркой древних ворот к Кашмир-Сераи, главному базару. Как в громадном котле, бурлили в нем толпы людей со всех уголков Центральной Азии: погонщики верблюдов из Белуджистана, пуштуны из Кабула с характерными рыжими бородами, жители Сиккима в коротких красных одеяниях и конических шляпах, украшенных перьями. Мужчины спорили и заключали сделки. Мальчишки пинали караванных собак, кормили с рук лошадей сеном или вьючили им на спину пластиковые канистры с бензином. Базар располагался на старой, построенной британцами викторианской площади у железнодорожного вокзала. Вокруг площади, на один пролет лестницы выше, прятались в тени крытые аркады, где более удачливые торговцы устроили себе магазинчики. В каждой арке галереи, доверху заложенной кирпичом, была встроена дверь, надежность которой зависела от достатка хозяина. В этих затененных «норах» процветали торговля и разного рода ремесла — ростовщичество, починка обуви, изготовление подков и ключей.
Для Нэнси стало открытием само существование подобного места, она поминутно изумлялась колориту и столпотворению. И тут Кришна потянул ее за рукав мимо галдящей артели таджикских водителей грузовиков, споривших с хозяином-индусом о плате за последний рейс.
Улыбаясь, Нэнси придвинулась к Кришне и прокричала:
— Боже мой, что делать американцу в таком месте?
Не отрывая взгляда от толпы, он ответил:
— Место самое подходящее для нелегальной торговли предметами старины. Очень много раритетов поступает из Афганистана через Хайберский проход[23] и по Ка-ракорумскому шоссе[24] из Китая. В древности для купцов не было преград… Ну, а если вы сами попробуете проделать этот путь, долгие годы в тюрьме вам гарантированы.
Нэнси покачала головой, даже не пытаясь поддерживать беседу в этом гвалте. «Что я делаю?» — вдруг подумала она и почувствовала, как вновь тает уверенность и накатывает усталость. Может, надо вернуться домой и немного поспать? Совет Дэна Фишера был здравым. Она журналистка, а не частный детектив. Перепады настроения начинали сбивать с толку: несколько мгновений у нее было отчетливое ощущение, что она занесла ногу над пропастью и внизу нет ничего, кроме мрачной промозглой бездны. Но эту мысль Нэнси отбросила: поздно, назад дороги нет. Кришна начал взбираться по ступеням, и она пристально смотрела, как он входит в деревянный дверной проем и скрывается в одной из таинственных аркад. Нэнси последовала за ним, наверху помедлила и быстро глянула вниз на неистовую деловую активность рынка.
Можно потратить месяцы на изучение этого места, не говоря уж об остальном Дели, думала она. Именно на это Нэнси и рассчитывала, когда решила собрать чемоданы и оставить за спиной прошлую жизнь с ее рутиной и набившими оскомину обыденными ритуалами: чашка кофе в магазинчике на углу по дороге на работу, просторный офис отдела новостей с рядами столов, ланч в редакционной столовой или на лужайке перед ней в солнечную погоду. И вот она здесь. Огромный континент раскинулся перед ней, словно приглашая к исследованию. Совсем другой мир — новый, неизведанный, манящий. Если бы только все началось по-другому, с тоской подумала Нэнси. Если бы на какой-нибудь пыльной улочке им навстречу вышел Херцог, все было бы просто замечательно. Но этого не будет никогда. Херцог пропал, и что-то подсказывало Нэнси: Антон уже не вернется.
16
Внутри аркада напоминала нечто среднее между турецким сералем и музеем естествознания. Два изумительных огромных светильника опускались с потолка, сводчатый купол которого поднимался над помещением площадью около двадцати пяти ярдов. Лампы заливали светом обширную коллекцию древностей, окаменелостей и костей всех мыслимых форм и размеров. Богатые разноцветные персидские ковры украшали стены и полы. Там и здесь были расставлены старинные столы, шкафы и шкафчики из Китая и Японии, и почти каждый сантиметр поверхности занимали тысячи различных предметов — как предположила Нэнси, тибетская коллекция Джека Адамса.
23
Проход в горном хребте Сафедкох; расположен рядом с границей между Афганистаном и Пакистаном. Длина прохода составляет 53 км, ширина 15-130 м. Основной перевал находится на высоте 1030 м. Проход издревле использовался как важный торговый путь между Южной и Центральной Азией, а также имел стратегическое значение.
24
300-километровая высокогорная автомобильная дорога, пересекающая Каракорум через Хунджерабский перевал на высоте 4877 м. Самое высокогорное международное шоссе в мире.