— Куда вы все-таки направляетесь? — спросил данталли, хотя и догадывался, что ему в очередной раз не скажут. Применить к своим попутчикам нити и заставить их все рассказать, он не мог — в их одеждах присутствовал красный. Сколько бы Мальстен в Малагории ни учил Дезмонда прорываться сквозь враждебный цвет, он не отваживался попытаться.
— Лучше тебе этого не знать, Дезмонд, — мирно произнес Фатдир. — Поверь, так будет безопаснее для всех.
Данталли недовольно покачал головой, но спорить не стал. Он дождался, пока Кара и Аэлин попрощаются и угрюмо побрел вместе с охотницей.
Некоторое время, когда они остались одни, никто из них не спешил начать разговор.
— А мы куда идем, ты скажешь? — устало спросил Дезмонд.
— У Мальстена в Сонном лесу Везера живет один друг. К его жилищу вряд ли решится кто-то приблизиться. Там можно укрыть Мальстена, пока он не очнется.
Дезмонд пожевал губу. Он уже много раз спрашивал, откуда у Аэлин такая уверенность, что Мальстен непременно очнется. Однако она из раза в раз отвечала, что знает это наверняка. И что в подтверждение слышала слабый пульс одного из сердец Мальстена там, в гратском дворце. В это Дезмонд тоже верил с большим трудом, но не захотел перепроверять.
— Тогда почему ты считаешь, что там… в доме этого друга до Мальстена никто не доберется? У этого друга, что, личная армия?
Было бы неплохо, если так, — подумал Дезмонд, размечтавшись о новом убежище. Однако, судя по усмешке Аэлин, он тут же понял, что его догадка неверна.
— Нет, личной армии у него нет. Его ограждает дурная слава, а не армия. Как оказывается, это иногда работает не хуже.
Дезмонд недоверчиво покосился на нее.
— Может, хватит? — спросил он. — Вы с Карой говорили загадками с того самого момента, как задумали что-то после налета на гратский дворец. Не знаю, что заставляло вас темнить, но, по-моему, пора перестать. Я уже не раз доказал, что мне можно доверять. Я устал быть у вас мальчиком на побегушках!
Голос Дезмонда постепенно делался все громче.
Аэлин слушала его спокойно, не глядя на него и продолжая вместе с ним тянуть небольшую телегу по тракту.
— Я скажу. Но пообещай, что хотя бы до его жилища ты со мной дойдешь. Даже если тебе не понравится то, что ты про него услышишь.
Дезмонд нахмурился и остановился. Аэлин тоже пришлось остановиться.
— Кто он?
— Пообещай мне!
— Гм… хорошо. Обещаю. Так кто он?
— Вестник беды.
Глаза данталли округлились в возмущении.
— Что? Аггрефьер? Мальстен водил дружбу с аггрефьером?
— Я догадывалась, что тебе это не понравится.
Дезмонд всплеснул руками.
— Проклятье, ты обезумела, что ли?! Ты… вы с Карой… вы как будто сошли с ума в ту страшную ночь! Ты вздумала вести тело Мальстена к аггрефьеру, будто поистине веришь, что он очнется после того, как ускользнул на другую сторону мира от расплаты! А Кара… — он покачал головой, — она будто верит, что может вернуть Бэстифара к жизни! Как вы можете, будучи целеустремленными здравомыслящими людьми, предполагать такое?!
Аэлин бесстрастно выслушала его тираду.
— Итак, ты узнал, куда мы идем. И ты обещал, что поможешь мне доставить туда Мальстена. Ты держишь свое слово, Дезмонд?
Данталли опасливо покосился на охотницу, рука которой потянулась к спрятанному под накидкой беженки парангу. И хотя Дезмонд догадывался, что Аэлин вряд ли убьет его — в конце концов, он был ей нужен, — он невольно выпрямился и сделал шаг прочь от нее.
— Одной мне Мальстена до жилища Теодора не довезти! — отчаянно прошипела Аэлин. — Можешь подходить не слишком близко, но помоги мне добраться туда. Дальше, если хочешь, можешь идти куда угодно, удерживать не буду.
Дезмонд беспомощно огляделся. Он понятия не имел, куда может податься прямо сейчас, а рядом с опытной охотницей на иных существ, чувствовал себе в большей безопасности. Скажи ему кто-нибудь такое год назад, он ни за что бы не поверил, но теперь… О чем говорить теперь, когда весь его привычный мир рухнул?
— Я помогу, — кисло отозвался Дезмонд. — Но близко к жилищу аггрефьера не подойду, не обессудь.
— Спасибо и на том.
В ночь с двенадцатого на тринадцатый день Сойнира в ветхую лачугу Теодора Гласса кто-то настойчиво постучал.
Гости?
Теодор несколько раз моргнул, скрытое веко немного запоздало спросонья, и он огромными глазами уставился на дверь, поджав длинные трехпалые руки.