Мальстен попытался воскресить в памяти лениво плывущие образы мира, который сейчас был от него невообразимо далек. Что он помнил?
— Я помню Ийсару, — покачал головой Мальстен. — Она пришла, чтобы… — Он осекся и поднял на Сезара отчаянный взгляд. — Боги, она ведь провела во дворец захватчиков! Она сделала это, чтобы отомстить мне!
— И ей это удалось, — прикрыв глаза заметил Сезар. — Ты пошел с ней, не заподозрив угрозы. Доверился женщине, затаившей на тебя обиду.
Мальстен поджал губы. Сейчас он и сам понимал, насколько глупо поступил, хотя в тот момент он лишь хотел как лучше.
— Все получилось бы, если б…
— Если б Колер и его люди каким-то образом не сделали себя похожими на хаффрубов и вдобавок не надоумили Ийсару сковать тебя красной накидкой? — Сезар скептически хмыкнул. — Ты понимаешь, что во всем, что может тебя оправдать, слишком много «если»?
Возразить было нечего. Мальстен опустил голову, почувствовав себя нашкодившим мальчишкой.
— Ты слишком часто уповаешь на удачу, — недовольно цокнул языком Сезар. — А играешь при этом по-крупному. Даже слишком. В таких делах можно рассчитывать на удачу, только если ты баловень судьбы, да и то с осторожностью. А тебя, Мальстен, баловнем судьбы даже с большой натяжкой назвать сложно.
Мальстен хмыкнул.
— Я уповал не на удачу, — возразил он. — Столько раз мне доказывали, что я чуть ли не всесилен. Но стоит мне на это понадеяться, как находится какая-то мелочь, которая доказывает мне обратное.
— Разве не поэтому я всю твою молодость учил тебя тому, что ты не всесилен? Не для того ли называл бездарью? — На лице Сезара вдруг показалась печальная улыбка. Он внимательно посмотрел на своего ученика. — Мальстен, ты хоть раз задумывался, зачем я на самом деле это делал?
Эти слова заставили Мальстена поморщиться.
— Сезар, а не ты. Ты лишь часть меня, откуда ты можешь знать, что им двигало?
— Потому что я — единственная часть тебя, которая способна это понять. Мальстен, надо быть полным идиотом, чтобы по-настоящему считать тебя бездарью. — Сезар пожал плечами и невесело усмехнулся. — Никто не смог бы искренне назвать тебя так при всем желании. Для этого нужно знать хоть одного данталли, кто обращался бы с нитями лучше тебя, а я не уверен, что хоть кому-то на Арреде встречалось такое существо со дня падения острова Ллиан.
Сезар глубоко вздохнул и перевел взгляд на опустившего голову ученика. Отчего-то слова о силе и мощи вызывали в нем необъяснимую горечь.
— Но сила опьяняет, Мальстен. Кого как: кто-то чувствует вседозволенность, кто-то безнаказанность, кто-то считает, что ему все нипочем, кто-то верит в свою неуязвимость, кто-то считает, что он все контролирует. И далеко не все готовы брать на себя ответственность, которая уравновешивает силу на второй чаши весов.
Мальстен нахмурился.
— Мне не было дела до власти, — в сердцах произнес он.
— Было, — возразил Сезар. — Другое дело, что ты считал это неблагородным, поэтому не стремился к экспансии. По крайней мере, в явном виде. — На губах Сезара показалась заговорщицкая улыбка. Мальстен поднял на него возмущенный взгляд.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Лишь то, что ты обладал властью. И довольно большой. Тебе доверяли ее другие. Рерих был опьянен твоим даром и доверил тебе сначала десять человек, затем сделал командиром Кровавой сотни.
— Я возражал! — покачал головой Мальстен.
— Не слишком яростно, — многозначительно хмыкнул Сезар. — Бэстифар был поражен твоей силой и выдержкой. Он позвал тебя в Малагорию и доверил тебе цирк.
— Он ведь сам этого хотел!
— А тебе это так претило, что с приходом Дезмонда на твое место ты выдохнул с облегчением и совсем не испытал ревности? — Сезар прищурился. — Я часть твоей души, Мальстен. Не пытайся меня обмануть.
Мальстен невольно сжал руки в кулаки. Отчего-то слушать своего воображаемого наставника было поистине неприятно. Если б от этого разговора не зависело его возвращение в мир, где в нем нуждаются, он заставил бы Сезара замолчать.
— После твоего бегства Бэстифар оценил тебя еще выше. И он заключил с тобой договор. Ты стал чуть ли не вторым правителем Малагории.