Дезмонд присмотрелся к кострищу, встретившемуся ему на пути, и застыл. По спине пробежал холодок.
Я, что, ходил кругами? — ужаснулся он.
С рассветом он двинулся в путь, так и не представляя, куда хочет прийти. Лес казался ему везде одинаковым, равномерно неприветливым и пугающим. Дезмонд опасался, что запнется о какую-нибудь корягу и расшибется насмерть, однако вскоре сумел более-менее приноровиться к Сонному лесу и начал двигаться увереннее. Когда солнце начало понемногу склоняться к закату, проглядывая меж деревьями, Дезмонд с гордостью понял, что прошел достаточно много. Пейзаж не менялся, но он предполагал, что леса на материке огромны, и выход из них может занять несколько дней.
Хорошо бы выбраться на основной тракт, — подумал он и попытался найти дорогу. Это отняло не один час и в итоге привело его к до боли знакомому кострищу. Дерево, под которым Дезмонд разместил свою сумку сегодня ночью, и место для костра — это, без сомнения, была его точка привала.
Боги, я же заблудился! — в панике подумал Дезмонд.
Он съехал по стволу того же самого дерева и подтянул к себе колени, испугавшись, что никогда не выберется отсюда.
Глубокий вдох. Легкая дрожь век. Тело, постепенно осознающее, что ему пора прийти в движение. Отчетливый стук двух сердец под лежащей на груди рукой.
Наконец трепещущие веки поднялись, и Мальстен растерянно огляделся. Он был один в помещении, показавшееся ему знакомым. В одном он был уверен: это помещение никак не могло находиться в гратском дворце.
Аэлин! Бэс!
Мальстен резко втянул воздух и попытался резко вскочить. Тело непослушно качнулось и не пожелало повиноваться с первого раза. Мальстен чувствовал себя так, будто совершенно отвык двигаться.
Как это могло случиться? Сколько же я отсутствовал?
Ответом на вопрос послужило помещение, в котором он находился. Он наконец определил, что это за место.
— Не может быть! — прошептал Мальстен вслух.
Однако глаза его не обманывали: он находился один посреди комнаты Теодора Гласса. Кто привез его сюда? И как давно?
Последний вопрос и вовсе повергал Мальстена в ужас: одно то, что он оказался здесь, означало, что он пробыл без сознания больше месяца.
— Аэлин…
На подгибающихся с непривычки ногах, иногда опираясь на стену, чтобы сохранить равновесие, Мальстен вышел из комнаты и поискал взглядом Аэлин или Теодора.
В доме никого не оказалось, однако с улицы доносился какой-то стук. Мальстен, нахмурившись, вышел на улицу и поежился от влажного холода.
— Аэлин? Тео? — позвал он.
Стук оборвался. Через несколько мгновений долговязый аггрефьер с выражением искреннего изумления на лице показался из-за дома. В руках у него был молоток, который он причудливо обвивал тремя длинными пальцами.
— Мальстен? — Оклик сопроводил клокочущий горловой звук. — Глазам не верю! Ты… ты очнулся?
Данталли рассеянно кивнул.
— Похоже на то. Тео, как я здесь оказался? Последнее, что я помню, это резню в гратском дворце.
— Я знаю, что произошло, — прервал его аггрефьер. — Мне рассказала твоя охотница. — Он огляделся по сторонам и поспешил добавить: — Ее здесь нет, кстати, если ты ее ищешь.
Мальстен нахмурился.
— Нет? Когда она вернется, не говорила?
Аггрефьер пожал плечами.
— Я так понял, что никогда, — туманно заметил он. — Она оставила тебя здесь и в тот же вечер ушла. Рассказала, что ее отец погиб, пытаясь освободить тебя из ловушки Красного Культа.
Оба сердца Мальстена болезненно сжались. Это было чистой правдой: Грэг погиб, пытаясь спасти его.
— Аэлин ушла… поэтому?
— Она не говорила, почему, как надолго и куда уходит, — вздохнул Теодор. — Просто попросила присмотреть за тобой. Почему-то была уверена, что ты очнешься, а я не верил. — Аггрефьер говорил с явной досадой, махнув молотком в трехпалой руке. — Даже гроб для тебя решил сколотить на всякий случай. Слишком уж слабо верилось, что ускользнувший после расплаты данталли может вернуться к жизни.
Обыденность этого замечания заставила Мальстена нервно усмехнулся.
— Очень… гм… заботливо с твоей стороны.