— Вот он, ребята.
Он назвал сотруднику номер и добавил:
— Работает в «Совином гнезде».
Сотрудник принес карточку и вручил МакБрайду.
— Майкл Шейн, задержан за нападение на Рози Горовиц 12 июня 1924 года, предъявлено обвинение 13 июня, оправдан по недостатку улик 2 июля. Арестован 5 октября 1925 года. Обвинение: нападение с попыткой ограбления. Пострадавший — Свен Ранстром. Предъявлено обвинение 6 октября, 15 октября приговорен к шестидесяти дням физического труда.
— Может, взять его? — спросил Ригалло.
— Нет. Работает он как Майк Бэннон. Пошли.
Они вернулись в кабинет МакБрайда, и он продолжил:
— Этот тип добавил яд в напиток Сондерса. Но мне нужна более крупная дичь. Он орешек крепкий, не расколется, пока банда не заберет его под залог или просто придется его выпустить. Надо выйти на его босса, правую руку мэра. Нужны не просто убийцы, а их хозяева. Нам нужно добраться до их лавочки. Чтобы прекратить вообще все убийства, нужно припереть к стенке самого мэра. Шейн выдержит массаж ребер и скул. Нам нужен босс, у которого больше мозгов, но кишка тонка.
— И что делать? — спросил Ригалло.
— Завтра в полдень Шейн получит от Хена Мелоя расчет. Надо будет направиться туда в простой машине и проследовать за ним в город. Он побежит к боссу жаловаться. Проследить и доложить адрес.
В этот вечер МакБрайд рано вернулся домой, рано лег спать. Спал он прекрасно, утром в девять уже прибыл в офис. В коробке сорок два доллара пятьдесят центов. Он сунул их в конверт, надписал: «От сотрудников Второго участка полиции». Вызвал полисмена, вручил ему конверт и отправил в проезд Хаггерти.
Лишь после этого закурил первую сигару.
Кеннеди по пути уже побывал в городском управлении. Он сообщил:
— Муниципальные инспекторы сняли еще два грузовика Колониальной. И постановили, что Сондерс погиб из-за неисправности передачи рулевой колонки. Что из морга, Мак?
— Беги дальше, Кеннеди, тебе некогда.
— Держишь при себе? Ладно, я подожду. Вот еще. В Колониальной тоже не лыком шиты. Ночные грузовики будут с сопровождением. Сондерса там любили, и теперь готовы стрелять первыми. Ребята не сосунки.
Кеннеди вышел, и МакБрайд высунул ему вдогонку язык, после чего безмолвно поблагодарил.
В два зазвонил телефон.
— Кэп, Ригалло.
— Слушаю, Ригги.
— Провел его до двести десятого дома по Джоки-стрит. Сижу в табачной лавке на углу. Так что кушать подано.
МакБрайд бросил трубку и схватил фуражку с козырьком.
— Шестеро со мной, сержант! Доран!
И он выпятил челюсть.
4
Джоки-стрит — улица-хамелеон. Шикарная в начале, у театра, блестящая, оживленная, она быстро блекнет по мере возрастания номеров. Фонари реже, дома ниже, краски выцветшие. Вечер выдался нерадостный, с реки тянуло туманом. Прохожих мало, транспорта тоже не густо. Вот по улице покатил потрепанный дорожный лимузин, довольно объемистый, с задернутыми занавесками боковых окон. Одна из дверец на ходу открылась и выплюнула МакБрайда. Автомобиль как будто не заметил потери начальства и колесил дальше.
МакБрайд поспешил к табачной лавке, но не успел до нее дойти. Из лавки появился Ригалло, на ходу подпаливая сигарету. Оба как-то невзначай сменили направление прогулки.
— Не выходил больше?
— Нет. Он доехал на автобусе до перекрестка Мэйн и Фармингвил-тернпайк. Там прыгнул в такси. Вышел на перекрестке Мэйн и Джоки. Оттуда пешком. Я тоже пешком. Сейчас он в двести десятом. Рядом мощный семиместный припаркован.
— Я туда влезу.
— Они не откроют. Наверняка нужен условный стук.
— Попробуем.
Они обошли квартал и оказались ближе к реке. Здесь и стоял автомобиль с полицейскими, окна занавешены.
МакБрайд замедлил шаг и произнес в сторону машины:
— Я в двести десятом. Как отойду, через две минуты оцепите дом. Может, придется палить.
— О'кей, — ответил из-за занавески голос Дорана.
— Пошли, Ригги.
МакБрайд и Ригалло направились к дому двести десять. На ходу МакБрайд провел инструктаж.
— Мы вдвоем подходим к двери. Я стучу. Кто-то внутри стоит возле двери и, не открывая, ждет. Ты топаешь вниз — чтобы слышно было, — отходишь. Может, ему захочется взглянуть, кто к ним ломился. Он высунет нос, и я ворвусь.
— А потом?
— Видно будет. — МакБрайд стиснул кулаки. — Дай сначала туда забраться.
Они поднялись по четырем каменным ступеням, МакБрайд, держа одну руку в кармане, другой постучал в дверь.