На этот раз Пейтон услышал Джилл. До этого момента его лицо сохраняло напряженное выражение, но когда он увидел ее, то напряжение спало.
— Валентайн! — Он указал на нее одному из охранников «Амбреллы». — Пропустите ее — она из полиции, одна из моих людей из ООТИС.
Охранник нахмурился.
— Она не в форме.
Пейтон поднял глаза к небу.
— Ну, конечно, когда боевой офицер не на дежурстве и видит мертвецов, разгуливающих по городу, то первое, о чем он позаботится, — это о своем гардеробе. Так вы пропустите ее?
Джилл улыбнулась. Охранники расступились, пропуская ее.
— Рад, что ты здесь, — сказал он. — Помощь нам пригодится.
Девушка не стала говорить, что она сама ничуть не рада и совершенно не собирается им помогать. Пейтон заслуживал лучшего отношения.
Но Джилл не успела ничего ответить, когда пожилой мужчина упал.
— О, Господи! — воскликнула девочка. — Папочка!
Пока врач и охранники стояли вокруг, девочка быстро опустилась на колени и расстегнула ему рубашку.
«Как все это трогательно, — подумала Джилл, — у этой девочки гораздо больше здравого смысла, чем у так называемого обученного персонала».
— Он не дышит! Это сердце, у него слабое сердце!
«Что ж, — подумала Джилл, — этим и объясняется ее быстрая реакция. Наверное, у отца и раньше бывали такие приступы».
Но когда дочь начала делать ему искусственное дыхание рот в рот, доктор запаниковал:
— Отойди от него!
Не обращая на него внимания, девочка продолжала выполнять все реанимационные приемы: дыхание рот в рот, массаж сердца — все, как положено.
Доктор посмотрел на Пейтона.
— Оттащите ее от него.
Выругавшись, Пейтон все-таки нагнулся и оттащил девочку от ее отца.
Джилл стало противно. Этот ребенок пытается спасти жизнь своего отца, и разве так с ней надо обращаться?
Девочка билась в сильных руках Пейтона.
— Пустите меня, пустите, я должна…
Вдруг мужчина открыл глаза.
Когда он шел по мосту, глаза его были карие.
Сейчас они стали молочно-белые.
О, черт!
Бросившись с быстротой, которую трудно было заподозрить, он укусил Пейтона прямо за ногу.
— Ааааааааааа!
Это отнюдь не подействовало на толпу успокаивающе. Люди и так напирали на едва удерживающую их группу охранников, а увидев, что Пейтона укусили, совсем обезумели.
Джилл выхватила свой пистолет и послала пулю мужчине в голову.
— Не-е-ет! Папа! Папочка! Вы убили его!
— Он уже был мертв, — сказала Джилл.
Девочка убежала, оттолкнув одного из охранников «Амбреллы». На его место заступил другой, чтобы держать толпу под контролем, но беспорядок вокруг только увеличивался.
Джилл заметила, что с головы упавшего охранника свалились наушники. Она подняла их и хотела уже отдать, когда услышала, доносящиеся из них голоса.
Молодой голос:
— Сэр?
В ответ голос с явным немецким акцентом:
— Вирус уже здесь. Он достиг ворот.
Третий голос, довольно официозный:
— Ну, что ж. У нас нет выбора. Его надо сдержать.
Немец:
— Закройте их.
Молодой голос:
— Сэр?
Немец:
— Заприте ворота.
Молодой:
— Но там еще наши люди!
Немец:
— Выполняйте.
Джилл посмотрела на стену. Ворота начали закрываться.
— Черт, как больно.
Обернувшись, Джилл увидела, что раной Пейтона никто не занимается. И вообще, доктор куда-то исчез.
Джилл схватила брошенную аптечку первой помощи. Она быстро перевязала рану Пейтона. Удивительно, но этому пожилому мужчине удалось прокусить ткань брюк и повредить кожу.
Завязывая бинт, Джилл заметила:
— Черт возьми, Пейтон, тебе надо было уходить, покуда еще был шанс.
— Там наши люди, Джилл.
Джилл хмыкнула и покачала головой. Верен до конца. И он, и Куинн. Возможно, они оба получат медали. Посмертно.
Очень им это поможет.
— Дайте дорогу! Я знаменитость, черт возьми!
Удивительно, но это сработало. Море панически настроенных жителей Ракун-сити расступилось, пропуская вперед женщину с уверенным взглядом. Джилл узнала ее: это была ведущая одной из телепрограмм, но она не могла вспомнить ее имя. Тэмми Морхед? Тереза Морхаус? Что-то вроде этого.
Вдруг откуда-то сверху раздался голос. Джилл подняла голову и увидела, что на стене стоит громила из «Амбреллы» и держит мегафон.
— Это карантинная зона биологической угрозы.
Голос принадлежал тому немцу.
— Что здесь происходит? — крикнула дама-репортер мужчине, стоящему на стене.