Кивнув на пассажирское сиденье, Джилл скомандовала:
— Залезай.
Он открыл дверцу и проскользнул на сиденье рядом с Моралес, протянув ей свою руку:
— Ллойд Джефферсон Уэйн. Ввиду столь неофициальной ситуации можете называть Л. Джей.
Не успел Л. Джей захлопнуть дверцу, как Джилл уже нажала на газ.
— Терри Моралес, — ведущая пожала руку Л. Джея.
Л. Джей чуть не свалился с сиденья.
— Черт, я же тебя знаю! Я тебя знаю! Ты прогноз погоды читаешь — да ты же знаменитость, черт возьми!
— Да, это я, — ответила Моралес, улыбаясь впервые после начала всех событий.
Джилл скрипнула зубами. Она потеряла Пейтона. Элис осталась там выяснять отношения с этим чудовищем Франкенштейна, и с кем она теперь? С обожающим знаменитости мелким подонком и цыпочкой, читающей прогноз погоды на «Ракун-7»?
Джилл все больше и больше хотелось пустить себе пулю в лоб.
— Вот ведь черт! Терри Моралес, твою мать, да ты просто бомба!
— Ах, спасибо тебе, Л. Джей, так приятно кому-то нравиться.
С другой стороны, мысль выстрелить в лоб Моралес и Л. Джею грела ее больше.
Когда Джилл повернула пикап на Хадсон-авеню, Л. Джей спросил:
— Эй, леди коп, куда это мы направляемся? Потому что я тебе сразу скажу, что так из города не выедешь, а нам обязательно надо смыться отсюда. Я правильно говорю?
— Мы должны найти маленькую девочку по имени Энджела Эшфорд.
— Ты что, смеешься? Найти девочку в этом городе! Иголку в стоге сена!
— Мы знаем, где она может быть, — сказала Джилл. — Когда мы найдем Энджелу, ее отец вытащит нас отсюда.
— A-а, тогда я обеими руками «за». Я сегодня на такое насмотрелся, что чуть белым не стал. Если вы сможете увезти меня отсюда куда-нибудь, где нет сволочных зомби и где не расхаживают здоровенные белые мужики с пушками в руках, которые расстреливают копов…
— Что ты сказал? — быстро переспросила Джилл.
— В смысле?
— Кто стрелял в копов?
— Да этот мужик в двенадцать футов ростом, с огромными стволами, который поджарил копов в оружейной лавке. Копа по имени Хендерсон и еще кучу из ихнего звездного подразделения.
— Ты имеешь в виду ООТИС?
— Да как их ни назови, все они коньки отбросили из-за этого стервеца. Так что чем скорее вы вытащите отсюда мою тощую задницу, тем счастливее я буду.
— Ты должен кое-что понять, придурок, — твердо сказала Джилл. — Ты нам помогаешь, и тоже сваливаешь из города вместе с нами. Если же ты хоть как-то встанешь на моем пути — или позволишь кому-нибудь себя укусить, — то я пущу пулю в ту горошину, которую ты называешь своим мозгом. Все понятно?
Л. Джей поднял руки.
— Эй, остынь, остынь. Ты начальник, не спорю.
— Вот и не забывай об этом.
Пересекая перекресток Хадсон и Робертсон-стрит, Джилл покачала головой.
Итак, Хендерсон мертв. Она подумала, что это что-то вроде кармической расплаты за Пейтона.
Интересно: кто еще там был с Хендерсоном? Возможно, Маркинсон — если он хоть ненадолго отдалялся от задницы Хендерсона, у него возникал синдром абстиненции — и, может быть, Вирновски. А если они были в оружейном магазине, то с ними наверняка был и Гатри, который обожал пострелять.
Все мертвы.
Последняя серия — собери всех вместе.
Джилл не составило труда найти школу — из всех зданий в этой части улицы только там горел свет.
Знать бы, хороший это признак или нет.
Девушка остановила машину прямо перед входом в школу. Неподалеку она заметила автомобиль, врезавшийся в одно из зданий около игровой площадки. С такого расстояния Джилл показалось, что это патрульная полицейская машина, но какого подразделения, отсюда не видно, а выяснять это сейчас у нее не было ни желания, ни времени.
Им надо было найти девочку.
Тем временем Л. Джей вернулся к созерцанию звезды.
— Терри Моралес, ну надо же! А скажи, это трудно? Попасть на телевидение, я имею в виду, и все такое?
— Это требует большого труда и настойчивости, — ответила Моралес с такой радостной улыбкой, что Джилл с трудом подавила желание ударить ее.
Вытащив оба пистолета, Джилл приблизилась к входной двери. Моралес и Л. Джей следовали за ней.
Дверь была приоткрыта. Джилл толкнула ее, и та распахнулась со скрипом.
— Черт, прямо как в фильме ужасов. — Л. Джей молчал целых три секунды, что было явно больше, чем он мог вынести.
Перед ними был длинный коридор со шкафчиками и дверями классов.
Моралес пробормотала:
— Всегда ненавидела школу.
— А я нет, — пожал плечами Л. Джей. — Я в своей школе был суперзвездой. Пушки, наркотики, девочки, лучший джаз — у меня все было в стиле ренессанс!