– Посиди со мной, – почти умолял он, когда она вернулась в комнату, – не уходи, не объяснив, что значит весь этот театр.
– Хватит, Фрэнки, – сказала она, – действительно хватит. Думаю, тебе не надо рассказывать, что происходило в последние годы. Когда-нибудь наступает день, когда все заканчивается. Вот он и наступил. Все закончилось. Я ухожу. Фрэнки молчал.
– Кто он? – наконец спросил он бесцветным голосом. – Я его знаю?
– Зачем тебе это?
– Чтобы я мог выбить ему зубы.
– Вот это типично для тебя.
– Но почему? – Фрэнки вскочил и изо всех сил ударил кулаком в стену. – Кто он?
– Ты его не знаешь.
– Кто-то из университета?
– Нет. Пожалуйста, Фрэнки, прекрати. Не спрашивай меня, ты все равно никогда этого не узнаешь. Я познакомилась с ним совершенно случайно. Он стал последним толчком, чтобы закончить отношения с тобой, но не он был причиной.
– А что же? – Фрэнки стал красным как рак. – Что тогда? Мои волосы в ванной? Я что, храплю? Или я слишком много ем? Я слишком много пью? Я слишком много курю? Я работаю слишком часто? Я что, недостаточно часто носил тебя на руках? Я тебе изменял? Я тебя обманывал? Я недостаточно интересен для тебя? Я плохой любовник? Я забывал твои дни рождения? Я что, был недостаточно мил с твоей мамой? Я недостаточно занимался Эльзой? Ну? Что тогда? Выбери что-нибудь из этого.
– Оставь меня в покое, Фрэнки, пожалуйста. Я не хочу об этом говорить. Через пару недель, может быть, но не сейчас.
– Еще чего! – заорал Фрэнки. – Ты оставляешь за собой право просто бросить меня! Ты уходишь и оставляешь меня, как надоевшую собаку, и даже не говоришь, кто этот парень, который тебя сейчас трахает?
– Прекрати, Фрэнки. – Она встала и направилась к двери. – Ты поможешь мне вынести вещи?
Фрэнки демонстративно скрестил руки на груди и сжал губы. Он еле дышал.
– Ну хорошо, – вздохнула Сара и отнесла оба ящика вниз. Когда она вернулась, чтобы забрать пишущую машинку, Фрэнки в комнате уже не было. Сару это не обеспокоило. Она решила, что он в ванной. Но когда она уже была на пороге, он внезапно появился сзади.
– Не уходи! – попросил он. – Пожалуйста, не бросай меня. Пожалуйста, Сара. Мы можем все изменить. Все, что тебе не нравится. Я перестану пить, я больше не буду курить, я буду заботиться об Эльзе, я сделаю все, что ты захочешь… Прошу тебя, останься со мной.
У Фрэнки был такой вид, словно он в любой момент разразится слезами, и это тронуло Сару. Но ей было настолько трудно решиться подвести черту в их отношениях, что сейчас она не хотела сдаваться.
– Всего хорошего, – прошептала она – Береги себя. Мы можем созваниваться время от времени. Если я найду квартиру и у меня будет телефон, я позвоню.
Она ушла. Фрэнки замер посреди комнаты. Только когда Сара вышла из дома, он подошел к двери, пнул ее и несколько раз ударился головой о стену так, что не устоял на ногах.
Романо нашел для Сары квартиру на Прагерштрассе в хорошо сохранившемся старом доме на третьем этаже. С правой стороны дома был внутренний дворик, где с утра сияло солнце. В квартире были две просторные комнаты, маленькая кухня возле заднего входа и узенькая каморка для слуг рядом с тесной ванной комнатой. Раньше здесь жил его коллега Мауро. Он тосковал по жене и детям, хотел вернуться в Сицилию и мечтал о том, чтобы наконец увидеть, как солнце садится в море, а не исчезает за съемными домами. Два месяца назад, проработав пять лет в Германии, он вернулся домой.
В квартире Сара обнаружила полбутылки оливкового масла, две бутылки кьянти, которое уже превратилось в уксус, и четыре банки самодельного томатного соуса, которые Мауро по каким-то причинам оставил здесь. Скорее всего, он их просто забыл.
Романо взял отпуск на неделю, выкрасил квартиру в охрово-желтый цвет, потому что Сара так захотела, повесил лампы и полки, в спальне поставил кровать с балдахином, а в соседней комнате – кроватку для Эльзы.
Сара была на седьмом небе от счастья. Все ее проблемы, казалось, разрешились.
На новоселье Романо подарил ей маленькое оливковое дерево, которое Сара поставила перед большим эркерным окном гостиной. В душе она молилась, чтобы утреннего солнца оказалось достаточно и деревцо выжило в условиях холодной немецкой зимы в отапливаемой квартире с очень сухим воздухом. Сара пообещала Романо при первой же возможности поехать с ним в Италию, и он написал домой: «Мама, ты можешь не поверить, но у меня есть жена. Она красивая, как ангел, и добрая сердцем, как Мадонна. Ты полюбишь ее, как и я».