Алла намеревается прыгнуть вслед за своей одноклассницей, но страшный голос совсем близко, уже слышны шаркающие шаги… Девочка падает на пол и закатывается под бабушкину кровать.
Злобно хохоча, Дед Мороз ковыляет к шкафу, будто с самого начала знал, куда спряталась Ира, распахивает дверь и выволакивает орущую от дикого ужаса девочку наружу.
– Я тебя нашел, противная девчонка, – клокочет жуткий голос.
Вопли заполняют все пространство спящего дома, и Алла тоже кричит, приказывая себе проснуться, но сон настолько реалистичен, что тончайшая грань, разделяющая бодрствование от сновидения, исчезает вовсе. Тело Иры неожиданно поднимается вверх, вниз головой, и она цепляется за ковер своими тоненькими пальцами. Снова крик. Перед Аллой что-то падает, и она вздрагивает. Это туфелька Иры. Только она не пуста – в ней ступня. Громадная рука в красной варежке подбирает ножку Иры и швыряет в мокрый от крови мешок.
– Это мне. А это – тебе, – ласково говорит Дед Мороз, протягивая извивающейся на полу Ире леденец на палочке.
– Алла! Алла, проснись! О господи, Андрей…
Девочка открыла глаза, увидев перед собой папу и бабушку.
– Дурной сон приснился? – испуганно спросила Елизавета Ивановна. Андрей взял на руки дочь, гладя по голове.
Они сели на кухне, и Елизавета Ивановна приготовила чай. Алле не хотелось пить, но она сделала несколько глотков, чтобы не расстраивать бабушку. Собравшись с духом, девочка рассказала увиденный сон. Андрей нахмурился.
– А еще мне приснилось, что у меня выросли волосы, – неожиданно сказала Алла, глядя в окно. Снова пошел снег, и она почему-то вспомнила о страшном облаке. Девочка поежилась.
– Иди к себе, Алюша. Я сейчас приду. И ничего не бойся, – сказала Елизавета Ивановна, поцеловав внучку в лоб.
Когда Алла ушла, женщина посмотрела на сына:
– Я же говорила тебе. Как в воду глядела. Мало того что этот изверг на свободе, так он до нашей школы добрался!
Андрей сцепил перед собой руки и сказал:
– В одну и ту же воронку снаряд не попадает.
Увидев, как побледнело лицо матери, он поспешно добавил:
– Прости, я, конечно, неудачно сострил, но что ты предлагаешь? Уехать отсюда? Так больных уродов везде хватает. Менять школу? Это все равно ничего не изменит!
– Не изменит? Что это за школа, из которой больной псих спокойно похищает детей? Где была охрана? Куда смотрела учительница? – повысила голос Елизавета Ивановна.
– Я выяснил ситуацию. Учителя действительно допустили халатность – одна «передала» девочку своей коллеге, а та оставила детей на несколько минут на улице без присмотра. Роковое, даже преступное, можно сказать, стечение обстоятельств. Понимаю, их ничто не оправдывает, но многие ли из нас способны накануне праздника выявить маньяка, переодетого в Деда Мороза?
– Я не представляю, что переживают родители, – продолжала причитать Елизавета Ивановна. – Боже, куда мы катимся?
Она собиралась что-то еще сказать, но ее опередил зазвонивший телефон. Андрей сначала устремил взор в сторону доносящихся трелей, затем удивленно поглядел на часы:
– Интересно, кто это?
Елизавета Ивановна пожала плечами.
– Слушаю, – взял трубку Андрей.
– Белов… Это ты? – услышал он заплетающийся голос на другом конце провода.
Андрея всего передернуло. Звонила Вера.
– Привет. Что-то случилось? – сухо поинтересовался он у бывшей жены.
В трубке засмеялись.
– Ой, Андрюшка, ты не изменился. Адвокатишка, блин…
– Ты пьяна?
– Только бутылочку пива выпила, честное слово!
– Что тебе нужно? – теряя терпение, спросил Андрей.
– Где Алла? – закончив веселиться, полюбопытствовала Вера.
– Ты на часы смотрела?
– Нету их у меня, Андрюшка. Вчера поскользнулась и разбила.
– Она спит.
В трубке всхлипнули, потом Андрей услышал:
– На Новый год хочу к вам приехать.
– Нет, – отрезал Андрей.
– Ну, пожалуйста, – взмолилась Вера.
– Тебе не стоит здесь появляться.
– Ой ли, Андрюша? – Голос Веры стал враждебным. – А кто мне говорил, что при разводе… ик! Я имею право видеться с ней, а?!
Андрей с силой выпустил через сжатые зубы воздух. Она права. И хотя он мог раз и навсегда избавить себя и своих родных от визитов этой женщины, он не станет этого делать.
– Андрюша… Пожалуйста. Я и вправду очень по ней скучаю, – голос Веры задрожал.