— Твою мать! — закричала Джессика в истерике.
Казалось, что температура в здании поднялась до двухсот градусов, и Джессика испугалась, что задохнется, если не найдет способ открыть окно. Увидела ломик, подняла его двумя руками, бросилась к стене, подпрыгнула и дико размахнулась. Когда окно разлетелось вдребезги, она прикрыла глаза. Осколки стекла посыпались на нее, застревая в волосах. Ломик громко звякнул о пол, и Джессика сделала шаг назад, втягивая в себя свежий воздух, повторяя: «Господи Иисусе, благодарю тебя, Боже, благодарю тебя, благодарю», и шептала это, пока не почувствовала, что сердце стучит уже не как бешеное, а вполне нормально.
Так, уже лучше. Джессика повернулась к разбитому окну и закрыла глаза, подставляя лицо солнечному свету. Издалека доносились грохот грузовиков, низкое жужжание электростанции, ставшее теперь громче, и даже человеческие голоса, возможно, с лодки или с того берега реки.
Голоса..
А если кто-нибудь слышал, как она разбила окно?
Девушка снова разволновалась и принялась кусать ногти. Да, там, снаружи, были люди. На лодке? По ту сторону реки? Джессика пыталась вспомнить, был ли поблизости мост. Может, пара приятелей пришли порыбачить? Увидят разбитое окно, позвонят в полицию…
Боже, полиция явится сюда. Полицейские будут колотить в дверь, а не получив ответа, взломают ее. Вскроют замок, увидят на полу Дзэния, связанного и с кляпом во рту, увидят ее… А она даже не может выбраться отсюда. Она заперта внутри.
— Боже, боже, боже! — закричала Джессика.
Побежала к двери и просунула ломик между внешней задвижкой и стеной. Гигантский мертвый засов. На какое-то время он задержит полицейских… Нет, не поможет: один полицейский подставит другому спину, и тот влезет в окно.
Она глубоко вздохнула.
Потом еще раз.
Но может быть, никто ничего не услышал?
Лодочный сарай находится рядом с электростанцией. Кто может ошиваться около электростанции? А с другой стороны вода, причем на вид совершенно отвратительная. Она сама и руку в нее не сунула бы, не то что решила бы в ней рыбку половить. Никого там нет. Все на работе, или спят, или занимаются нормальными субботними делами. Никто ничего не слышал.
А вдруг все-таки?..
Даже если кто и слышал, он не будет звонить в полицию. Это же Япония! Здесь каждый занимается своим делом. Ну, разбито окно, но ведь это не твое окно, что о нем думать. Так принято в Японии: надевать на глаза шоры и не обращать никакого внимания на то, что тебя не касается. Кажется, она что-то читала об этом? Сто тридцать миллионов человек в стране размером с Калифорнию, причем для жизни пригодна территория всего-то размером с Коннектикут. Здесь ты просто вынужден закрываться от мира, а не то сойдешь с ума.
Джессика испытала некоторое облегчение.
Она просто устала, вот в чем дело. Провела на ногах всю ночь, потом дела пошли наперекосяк — если можно так выразиться, — и вот уже она распсиховалась. Пора успокоиться. И подумать, что с ними будет.
Подумать о том, что делать. Может, станет легче?
Джессика посмотрела на часы. Почти полдень. Когда Крис обещал вернуться? Она не помнила. Дзэния скоро опять проснется, если еще не проснулся. Боже, она не хотела с ним возиться. Если он начнет двигаться, ей будет страшно. Но так или иначе, нельзя спускать с него глаз…
Усилием воли Джессика повернула голову и посмотрела на пленника.
Дзэния все еще лежал на боку, подвернув ноги. В тени его тело казалось расплывчатой, неопределенной массой. Он не двигался. Приглядевшись к нему, она вдруг подумала, что за все время он так и не переменил позу. Он не шевелился по крайней мере с того момента, как ушли Крис и Таро. Похоже — ха-ха! — похоже, он мертв.
Ха-ха.
Кинувшись к старику, Джессика перевернула его на спину. Она увидела, как по его лицу струится пот. Мертвые не потеют. В самом деле? Боже, как она может быть уверена в этом? Может, и потеют. Может, из них вытекает какая-то жидкость. Откуда ей знать? Она же не врач. Она наклонилась к его носу, прислушалась. И сначала ничего не услышала, кроме утреннего шоу, доносившегося из наушников, из-под полотенца, которым была перевязана голова Дзэния. Щебечущий диджей вставлял английские выражения типа «Послушаем же клевую музыку!» или «Мы так счастливы!» в мощный поток японской скороговорки. На девушку опять накатила могучая волна паники. И тут она услышала дыхание старика. Легкие, быстрые толчки. Задрожав, она встала.
— О боже! — произнесла она, и хриплый, грубый звук собственного голоса отозвался еще одним ударом в сердце.