Шейна думает, что играй она сейчас с кем-то взрослым, можно было бы занять клетку в гавани — конечно, не самое удобное место из-за потери одного ресурса, зато выгодное для обмена. Правда, играй она с кем-то взрослым, едва ли эта позиция была бы до сих пор свободна.
— Теперь ты, — кивает она, поставив вторую фигурку на еще одном пересечении трех разных карточек. — Только выбирай внимательно, ладно? Я поддаваться не буду.
— А то ты сейчас не поддаешься, — хмыкают у нее за спиной, и Шейна раздраженно дергает головой, в то время как Рита досадливо морщится.
Они специально выбрали дальний угол общей комнаты, спрятались за высоким диваном, чтобы на них никто не обращал внимания. Ну, разве что дежурный работник, да и то, если они ему зачем-то понадобятся в выходной.
— Мы играем без тебя, Мартин, — произносит Рита, надувая губы, скрещивает руки на груди и разве что не испепеляет взглядом того, кто посмел вмешаться в их планы и наблюдает сейчас за ними, наверное, оперевшись о спинку дивана.
— Вы еще даже не начали, а ты уже проигрываешь, — замечает Мартин, показывая пальцем на желтые фигурки на поле. — Зачем поставила первый город рядом с пустыней?
— Потому, — веско отвечает Рита, показывает ему язык, а затем склоняется над полем, выбирая, где разместить вторую пару фигурок. И добавляет еще более весомо: — И потому.
— Я спросил, не почему, а зачем, — Шейна думает, что с тем тоном, каким Мартин сейчас говорит с Ритой, можно только качать головой. — Она что, не объяснила, что тебе будут нужны ресурсы?
— Объяснила, — сопит Рита в ответ, глядя на него исподлобья, но не торопится выставлять фигурку на поле. — Надо выбрать такое место, где будут три разные картинки, чтобы получать разные штуки. И чтобы это был не угол, потому что нужно… прокладывать дороги.
— Ну и куда ты тогда лепишь поселение? — усмехается Мартин, когда рука Риты замирает над картой. — Или ты просто картинки не различаешь?
— Хватит, а? — Шейна оборачивается к нему, поджимает губы, чтобы не рявкнуть, что ему пора убраться и не мешать. — Мы же не комментируем, что ты в гонках не притормаживаешь перед поворотами, чтобы в них было легче входить.
— А может мне нравится обдирать нарисованную краску о стены? — Мартин впивается в нее взглядом и насмешливо вскидывает бровь.
— А может нам нравится играть так, как мы играем? — в тон ему отвечает Шейна. — Или такой вариант тебе в голову не приходил?
Уголок чужого рта дергается вверх, а взгляд на мгновение вспыхивает не то злостью, не то раздражением.
— Вот! — в голосе Риты слышатся неприкрытые радость и торжество. — И картинки я различаю.
— Она сейчас серьезно, да? — Мартин только вздыхает и качает головой, стоит ему взглянуть на точку, где красуется вторая желтая фигурка. — Теперь понятно, почему вы так отлично сдружились.
Шейна хмыкает, открывает рот, чтобы бросить привычное ругательство, но — только повторяет жест Мартина: второе поселение Риты стоит ровно через дорогу от первого. Дорогу, проходящую между пустыней и горами.
— Ты сам сказал, что должны быть разные картинки, — обиженно бормочет Рита, поочередно тыкая пальцем в каждый из участков вокруг своей фишки.
— Видимо, мне надо было еще добавить, что там не должно быть того, что уже есть, — обреченно замечает Мартин.
— Не умничай, — отрезает Шейна, качая головой. — Дай ей научиться.
— И как она научится, если… — раздраженно начинает Мартин.
— Не умничай, — надувая щеки, ворчит Рита. — И не подсказывай, мы играем без поддаваний.
— Да тут даже поддаваться не надо, — Мартин разве что не машет рукой от досады.
— Не. Умничай. — Раздельно повторяет Рита, не переставая дуться, и упирается кулаками в бока. — Мог бы помочь, а не говорить, что я чего-то не знаю.
Шейна не выдерживает, прыскает со смеху и думает, что детская непосредственность это явление, которое она никогда не могла понять или предугадать, но оттого — такое интересное, такое живое.
Мартин хмыкает, почти настороженно дергает головой, словно пытается понять, есть ли подвох в этих словах, и, видимо, не найдя его, усмехается.
— Мелкая, а ты все еще помнишь, что обычно наше с тобой общение не заходило дальше того, что ты показывала мне язык?
— Я не мелкая, — Рита закусывает губу, видимо, решая, стоит ли повторить привычный жест и сейчас. — И это чтобы ты больше не умничал.
— Один-ноль, Мартин, — смеется Шейна. — Признай, что она тебя уделала.
— Зато мы с ней сейчас уделаем тебя, — парирует тот, перебираясь через диван, и устраивается рядом с Ритой. — Так, подсказывать не буду, буду предлагать варианты, а ты сама выбирай.
Шейне хочется ответить, что время покажет, кто и кого еще уделает, и что вообще-то, тот факт, что он недавно называл ее блондинкой, не делает ее совсем уж глупой.
Она не успевает — Рита серьезно кивает, соглашаясь на условия Мартина, и щурится.
— И ты не будешь ворчать на то, что я выберу?
— Не буду, — со вздохом отвечает он. — Выбрала и выбрала, потому и потому, что уж тут ворчать-то.