- Артур попросил отвезти вас к нему. Залезайте.
Дорога была короткой, не больше десяти минут, а друг Артура -- немногословным.
На заднем сиденье, между Диной и Мальвиной была закреплена какая-то чёрная пластмассовая штуковина. Мальвина сначала не поняла, что это такое, но потом догадалась, что это подставка для детского автокресла. Волчица аж съёжилась, до того ей стало неловко. Сколько людей из-за неё переполошились! Олег с Диной вместо того, чтобы спокойно сейчас спать дома, едут вместе с ней в соседний микрорайон, в чужую квартиру. Артур и Сантьяго вообще сорвались и поехали в Томск. А тут ещё среди ночи совершенно незнакомого парня, у которого дома маленький ребёнок, отвлекли от законного сна.
Вскоре Влад остановил машину рядом с симпатичной высоткой и выдал ребятам ключи от подъезда и от квартиры. Дина, Олег и Мальвина поднялись на пятый этаж и вошли в крохотную прихожую. Люди разулись и прошли в комнату, а волчица стояла, переминаясь с лапы на лапу и вспоминая обо всех местах, где эти лапы вчера побывали, и что снять-то ей нечего, а остаётся только запачкать чистый линолеум. Ну, или как-то помыть лапы прямо здесь.
- Мальвина, хочешь кушать? - спросила Дина.
Волчица кивнула, но внутрь зайти не решилась. Снег на грязных лапах растаял, и она уже успела изрядно наследить в прихожей. Дина, вздохнув, пошла в ванную искать тряпку, а Олег -- проверить не обманул ли Артур насчёт пельменей и мяса в морозилке.
- Наверное, помыться хочешь? - спросила Дина после того, как лапы были вытерты.
Мальвина кивнула и, аккуратно ступая, прошла в ванную следом за Диной. Встала под душ и попыталась покрутить краны, но тут же поняла, что без нормальных человеческих рук справиться с такой задачей она не в силах. Дина открыла и настроила воду для Мальвины, задёрнула шторку до середины и вышла.
Мыться под тёплой водой было приятно, только шерсть немного портила ощущения -- всё же Мальвина не привыкла к такому количеству волос где-либо кроме как на голове. Старалась тереть себя лапами до куда могла дотянуться, чувствовала, как грязь, накопленная за два дня, можно сказать, бродяжничества постепенно уходит. А вот что было совсем неприятно, так это осознавать собственную беспомощность. Даже закрутить краны после водных процедур она самостоятельно не сможет. И приготовить себе еду. И выйти из квартиры, если её закроют на ключ.
Шесть лет назад родилась Фаечка, младшая сестра Мальвины. И, хотя малышка долгое время не давала спать по ночам и частенько ограничивала возможности старшей сестры на свободный вечер, Мальвина искренне ей сочувствовала. Фаечка первое время не только совсем никак не могла о себе позаботиться, но даже и сказать не могла, чего она хочет. Хочешь кушать или пить -- кричи, болит что-то -- кричи, просто скучно стало -- кричи. Вот и у Мальвины было теперь ощущение почти такой же беспомощности, когда она вылезла из ванны и смотрела на хлещущую из душа воду, которую не могла закрыть. Такой беспомощности, что хотелось кричать. Только бы это всё продлилось недолго.
Волчица не была уверена, что ей стоит пользоваться полотенцем, поэтому встала посреди ванной комнаты и как следует встряхнулась. Плитка на полу и на стенах, ванна, унитаз, стиральная машина -- всё вокруг теперь покрывал ровный слой капель. Ничего, высохнет. А воду ребята закроют.
Мальвина зашла на кухню, где уже вкусно пахло пельменями. Её порцию положили в тарелку и поставили на стол, как для человека. Кое-как удалось взгромоздиться на стул, хотя не сказать, чтобы сидеть было удобно. Воды налили в миску. Ложкой и руками пользоваться волчица не могла, поэтому осторожно попыталась захватить пельмень языком. С первого раза не получилось -- пельмень упал обратно в тарелку, но волчица почувствовала в языке необыкновенную гибкость. Затем она вновь свернула язык "ложкой" и зачерпнула немного воды из миски. Вода сначала вылилась, но Мальвина чувствовала, что, в принципе, должно получиться. После нескольких минут тренировок она уже махом хватала языком пельмень или глоток воды и забрасывала в рот. О том, насколько эстетично выглядела такая трапеза старалась не думать, но порадовалась, что приобрела ещё одну интересную крупицу волчье-собачьего опыта: человеческим языком проделать такой трюк с водой и пельменями невозможно.
После того, как съела свою обычную порцию, чувство голода осталось. Ей положили ещё столько же, но сытость не пришла и после этого. Больше Мальвина решила на еду не налегать -- мало ли, говорят, после длительной голодовки резко объедаться опасно.